Даль Роальд

Человек с юга

Роалд Дал

Человек с юга

Время близилось к шести часам, и я решил посидеть в шезлонге рядом с бассейном, выпить пива и немного погреться в лучах заходящего солнца. Я отправился в бар, купил пива и через сад прошел к бассейну.

Сад был замечательный -- с лужайками с подстриженной травой, клумбами, на которых произрастали азалии, а вокруг стояли кокосовые пальмы. Сильный ветер раскачивал вершины пальм, и листья шипели и потрескивали, точно были объяты пламенем. Под листьями висели гроздья больших коричневых плодов. Вокруг бассейна стояло много шезлонгов; за белыми столиками под огромными яркими зонтами сидели загорелые мужчины в плавках и женщины в купальниках. В самом бассейне находились три или четыре девушки и около полудюжины молодых людей; они плескались, поднимали много шума и бросали друг другу огромный резиновый мяч.

Я остановился, глядя на них. Девушки были англичанками из гостиницы. Молодых людей я не знал, но у них был американский акцент, и я подумал, что это, наверно, курсанты морского училища, сошедшие на берег с американского учебного судна, которое утром бросило якорь в гавани.

Я сел под желтым зонтом, под которым было еще четыре свободных места, налил себе пива и закурил. Очень приятно было сидеть на солнце, пить пиво и курить сигарету. Я с удовольствием наблюдал за купающимися, плескавшимися в зеленой воде.

Американские моряки весело проводили время с английскими девушками. Они уже достигли такой стадии, когда можно было нырять под воду и щипать их за ноги.

И тут я увидел маленького пожилого человечка в безукоризненном белом костюме, бодро шагающего вдоль бассейна. Он шел быстрой, подпрыгивающей походкой, с каждым шагом приподнимаясь на носках. На нем была большая панама сливочного цвета; двигаясь вдоль бассейна, он поглядывал на людей, сидевших в шезлонгах.

Он остановился возле меня и улыбнулся, обнажив два ряда очень мелких неровных зубов, слегка потемневших. Я улыбнулся в ответ.

-- Простите, пажалста, могу я здесь сесть?

-- Конечно,-- ответил я.-- Присаживайтесь. Он присел на шезлонг, как бы проверяя его на прочность, потом откинулся и закинул ногу на ногу. Его белые кожаные башмаки были пронизаны дырочками, чтобы в них было нежарко.

-- Отличный вечер,-- сказал он.-- Тут на Ямайке все вечера отличные.

По тому, как он произносил слова, я не мог определить, итальянец он или испанец, но наверняка он был откуда-нибудь из Южной Америки. При ближайшем рассмотрении он казался человеком старым, лет, наверно, шестидесяти восьми -- семидесяти.

-- Да,-- ответил я.-- Замечательно здесь, не правда ли?

-- А кто, позвольте спросить, все эти люди?-- Он указал на купающихся в бассейне.-- Они не из нашей гостиницы."

-- Думаю, это американские моряки,-- сказал я.-- Это американцы, которые хотят стать моряками.

-- Разумеется, американцы. Кто еще может так шуметь? А вы не американец, нет?

-- Нет,-- ответил я.-- Не американец.

Неожиданно возле нас вырос американский моряк. Он только что вылез из бассейна, и с пего капала вода; рядом с ним стояла английская девушка.

-- Эти шезлонги заняты?-- спросил он.

-- Нет,-- ответил я. . -- Ничего, если мы присядем?

-- Присаживайтесь.

-- Спасибо,-- сказал он.

В руке у него было полотенце, и, усевшись, он развернул его и извлек пачку сигарет и зажигалку. Он предложил сигарету девушке, но та отказалась, затем предложил сигарету мне, и я взял одну. Человечек сказала

-- Спасибо, нет, я, пожалуй, закурю сигару. Он достал коробочку из крокодиловой кожи и взял сигару, затем вынул из кармана складной ножик с маленькими ножничками и отрезал у нее кончик.

-- Прикуривайте.-- Юноша протянул ему зажигалку.

-- Она не загорится на ветру.

-- Еще как загорится. Она отлично работает. Человечек вынул сигару изо рта, так и не закурив ее, склонил голову набок и взглянул на юношу.

-- Отлично?-- медленно произнес он.

-- Ну конечно, никогда не подводит. Меня, во всяком случае.

Человечек так и сидел, склонив голову набок и глядя на юношу.

-- Так-так. Так вы говорите, что эта ваша замечательная зажигалка никогда вас не подводит? Вы ведь это сказали?

-- Ну да,-- ответил юноша.-- Именно так. Ему было лет девятнадцать-двадцать; у него было вытянутое веснушчатое лицо и заостренный птичий нос. Грудь его не очень-то загорела и тоже была усеяна веснушками и покрыта несколькими клоками бледно-рыжих волос. Он держал зажигалку в правой руке, готовясь щелкнуть ею.

-- Она никогда меня не подводит,-- еще раз сказал он, на сей раз с улыбкой, потому что явно преувеличивал достоинства предмета своей гордости.

-- Один момент, пажалста.-- Человечек вытянул руку, в которой держал сигару, и выставил ладонь, точно останавливал машину.-- Один момент.-- У него был удивительно мягкий, монотонный голос, и он не отрываясь смотрел; на юношу.-- А не заключить ли нам пари?-- Он улыбнулся, глядя на юношу.-- Не поспорить ли нам, так ли уж хорошо работает ваша зажигалка?

-- Давайте поспорим,-- сказал юноша.-- Почему бы и нет?

-- Вы любите спорить?

-- Конечно, люблю.

Человечек умолк и принялся рассматривать свою сигару, и, должен сказать, мне не очень-то было по душе, как он себя ведет. Казалось, он собирается что-то извлечь из всего этого, а заодно и посмеяться над юношей, и в то же время у меня было такое чувство, будто он вынашивает какой-то тайный замысел.

Он пристально посмотрел на юношу и медленно произнес:

-- Я тоже люблю спорить. Почему бы нам и не поспорить насчет этой штуки? Хорошо поспорить.

-- Погодите-ка,-- сказал юноша.-- На это я не пойду. Но двадцать пять центов могу поставить, или даже доллар, или сколько это будет в пересчете на местные деньги,-- сколько-то шиллингов, кажется.

Человечек махнул рукой.

-- Послушайте меня. Давайте весело проводить время. Давайте заключим пари. Потом поднимемся в мой номер, где нет ветра, и я спорю, что вы не сможете щелкнуть своей зажигалкой десять раз подряд и хотя бы раз она не загорится.

-- Спорим, могу,-- сказал юноша.

-- Хорошо. Отлично. Так спорим, да?

-- Конечно, я ставлю доллар.

-- Нет, нет. Я поставлю кое-что побольше. Я богатый человек и к тому же азартный. Послушайте меня. За гостиницей стоит моя машина. Очень хорошая машина. Американская машина из вашей страны. "Кадиллак"...

-- Э нет. Постойте-ка.-- Юноша откинулся в шезлонге и рассмеялся.-Против такого мне нечего выставить. Это безумие.

-- Вовсе не безумие. Вы успешно щелкаете зажигалкой десять раз подряд, и "кадиллак" ваш. Вам бы хотелось иметь "кадиллак", да?

-- Конечно, "кадиллак" я бы хотел.-- Улыбка не сходила с лица юноши.

-- Отлично. Замечательно. Мы спорим, и я ставлю "кадиллак".

-- А я что ставлю?

Человечек аккуратно снял с незажженной сигары опоясывавшую ее красную бумажку.

-- Друг мой, я никогда не прошу, чтобы человек ставил что-то такое, чего он не может себе позволить. Понимаете?

-- Ну и что же я должен поставить?

-- Я у вас попрошу что-нибудь попроще, да? . -- Идет. Просите что-нибудь попроще.

-- Что-нибудь маленькое, с чем вам не жалко расстаться, а если бы вы и потеряли это, вы бы не очень-то огорчились. Так?

... -- -Например, .что?

-- Например, скажем, мизинец с вашей левой руки. .; -- . Что?-- Улыбка слетела с лица юноши.

-- Да. Почему бы и нет? Выиграете -- берете машину, Проиграете -- я беру палец.

-- Не понимаю. Что это значит -- берете палец?

-- Я его отрублю.

-- Ничего себе ставка! Нет, уж лучше я поставлю доллар.

Человечек откинулся в своем шезлонге, развел руками в едва заметно презрительно пожал плечами.

-- Так-так-так,-- произнес он.-- Этого я не понимаю. Вы говорите, что она отлично работает, а спорить не хотите. Тогда оставим это, да?

Юноша, не шевелясь, смотрел на купающихся в бассейне. Затем он неожиданно вспомнил, что не прикурил сигарету. Он взял ее в рот, заслонил зажигалку ладонью и щелкнул. Фитилек загорелся маленьким ровным желтым пламенем руки он держал так, что ветер не задувал его.

-- Можно и мне огонька?-- спросил я,

-- О, простите меня, я не заметил, что вы тоже не прикурили.

Я протянул руку за зажигалкой, однако он поднялся и подошел ко мне сам.

-- Спасибо,-- сказал я, и он возвратился на свое место.

-- Вам здесь нравится?-- спросил я у него.

-- Очень,-- ответил он.-- Здесь просто замечательно. Снова наступило молчание; я видел, что человечку удалось растормошить юношу своим нелепым предложением. Тот был очень спокоен, но было заметно, что что-то в нем всколыхнулось. Спустя какое-то время он беспокойно заерзал, принялся почесывать грудь и скрести затылок и, наконец, положил обе руки на колени и стал постукивать пальцами по колонным чашечкам. Скоро он начал постукивать и ногой.

-- Давайте-ка еще раз вернемся к этому вашему предложению,-- в конце концов проговорил он.-- Вы говорите, что мы идем к вам в номер, и если я зажгу зажигалку десять раз подряд, то выиграю "кадиллак". Если она подведет меня хотя бы один раз, то я лишаюсь мизинца па левой руке. Так?

-- Разумеется. Таково условие. Но мне кажется, вы боитесь.

-- А что, если я проиграю? Я протягиваю вам палец и вы его отрубаете?

-- О нет! Так не пойдет. К тому же вы, может быть,

пожелаете убрать руку. Прежде чем мы начнем, я привяжу вашу руку к столу и буду стоять с ножом, готовый отрубить вам палец в ту минуту, когда зажигалка не сработает.

-- Какого года ваш "кадиллак"?-- спросил юноша.

-- Простите. Я не понимаю.

-- Какого он года -- сколько ему лет?

-- А! Сколько лет? Да он прошлого года выпуска. Совсем новая машина. Но вы, я вижу, Ив спорщик, как, впрочем, и все американцы.