Даль Роальд

Чудесный грамматизатор

Роальд Дал

Чудесный грамматизатор

Найп, мой мальчик, теперь, когда все закончено, я вызвал вас только для того, чтобы поздравить с отлично выполненной работой.

Адольф Найп неподвижно стоял перед письменным столом мистера Болена. Судя по его виду, он не разделял восторга своего шефа.

- Вы читали утренние газеты?

- Нет, сэр.

Мистер Болен пододвинул к себе сложенную пополам газету и начал читать:

- "Строительство большой электронно-вычислительной машины, заказанной некоторое время назад правительством, завершено. Возможно, что на сегодняшний день это самая быстродействующая вычислительная машина в мире. По словам мистера Болена, возглавляющего фирму по производству электронного оборудования, она имеет неограниченное практическое применение во всех областях науки, промышленности и администрирования..."

Мистер Болен поднял взгляд на длинное, унылое лицо молодого человека.

- Разве вы этим не гордитесь, Найп? Неужели вы не довольны?

- Очень доволен, сэр.

- Я думаю, мне нет необходимости напоминать вам, как много значило ваше сотрудничество, особенно ваше участие в разработке основных проектов.

Переминаясь с ноги на ногу, Адольф Найп разглядывал маленькие белые руки шефа, нервные пальцы которых вертели скрепку, машинально разгибая проволочку и превращая ее в подобие шпильки для волос. Ему не нравились эти руки, как не нравилось и лицо сидевшего перед ним человека, лицо с крошечным ртом и тонкими фиолетовыми губами. Когда он говорил, двигалась только одна нижняя губа, в смотреть на это было довольно-таки противно.

- Как вы относитесь к тому, чтобы недельку отдохнуть? Это пошло бы вам на пользу. Вы заслужили отпуск.

- Право, не знаю, сэр.

Мистер Болен ждал ответа, глядя на стоявшую перед ним разболтанную долговязую фигуру. Что за трудный парень! Почему он не может стоять прямо? Вечно он горбится, неряшлив, на пиджаке пятна, волосы нечесаны и свисают на лицо.

- Мне бы хотелось, чтобы вы взяли отпуск, Найп. Вам необходимо отдохнуть.

- Хорошо, сэр. Если вы настаиваете...

Адольф Найп приехал на автобусе домой, в свою двухкомнатную квартиру. Бросив на диван пальто, он налил себе виски и уселся перед стоявшей на столе пишущей машинкой.

Немного подавшись вперед, он принялся читать текст, напечатанный на вставленном в машинку листе. Озаглавлен он был "На волосок от гибели" и начинался так: "Была темная ночь. Бушевала гроза, ветер свистел в деревьях, дождь лил, как из ведра..."

Адольф Найп отхлебнул немного виски, смакуя горьковатый аромат солода. Ко всем чертям мистера Болена с его великой вычислительной машиной! Ко всем чертям...

И в этот момент его глаза и рот вдруг начали постепенно, словно бы в недоумении, открываться; он медленно поднял голову и окаменел, вперив взор в стену, и теперь в его взгляде было уже больше изумления, чем недоумения. Но вот в его лице что-то едва приметно изменилось, и мало-помалу изумление стало уступать место выражению удовольствия, которое, зародившись в уголках губ, распространилось на все его черты.

- Это, безусловно, нечто совершенно невероятное, - вслух проговорил он и улыбнулся, вздернув верхнюю губу и сладострастно ощерившись.

С той минуты Адольф Найп уже не думал ни о чем другом. Идея прямо-таки заворожила его - вначале тем, что сулила возможность, впрочем, пока весьма неопределенную, самым коварным способом отомстить злейшим его врагам. Он взял лист бумаги и набросал кое-какие предварительные заметки. Но у него почти ничего не получилось. Он уперся в старую истину: машина, как бы она ни была совершенна, не способна оригинально мыслить. Но, с другой стороны, разве вычислительная машина не обладает памятью?

Внезапно его озарила гениальная и в то же время простая мысль: английская грамматика подчиняется правилам, которым свойственна почти математическая точность! Дайте машине слова и смысл того, что должно быть сказано, и она расположит эти слова в едином правильном порядке.

Найпа уже ничто не могло остановить. Он тут же приступил к работе и без устали трудился несколько дней. По всей гостиной валялись исписанные листы бумаги: формулы и расчеты, тысячи и тысячи слов, сюжеты рассказов, цитаты, мужские и женские имена, сотни фамилий, извлеченных из телефонной книги, всевозможные схемы и чертежи...

Работал он с упоением. Потирая руки и разговаривая вслух, он бродил по комнате среди всего этого хаоса разбросанных в беспорядке бумаг и порой, язвительно сморщив нос, вдруг разражался отборнейшей бранью и проклятиями, в которых всегда присутствовало слово "издатель". После пятнадцати дней непрерывного труда он собрал бумаги в две объемистые папки и почти бегом помчался в компанию по производству электронного оборудования "Мистер Джон Болен, инкорпорейтед".

Мистер Болен был рад его видеть.

- Боже мой, Найп, да вас узнать нельзя, настолько вы лучше выглядите. Вы хорошо отдохнули? Где вы провели отпуск?

Адольф Найп положил на письменный стол папки.

-Взгляните-ка, мистер Болен! - воскликнул он. - Вы только посмотрите, что у меня тут есть!

И он, захлебываясь, выложил все. Открыв папки, он подсунул под нос изумленному коротышке чертежи. Ни на минуту не умолкая, он говорил целый час и, кончив свои объяснения, задыхающийся, покрасневший, отступил назад, ожидая приговора.

- Знаете, что я думаю, Найп? Я думаю, что вы рехнулись.

- Что вы, мистер Болен! Это получится! Ведь я вам только что доказал, что машина будет работать!

- Успокойтесь, Найп. Успокойтесь и выслушайте меня.

Адольф Найп смотрел на шефа со все возрастающей неприязнью.

- Эта идея, - произнесла нижняя губа мистера Болена, - очень интересна... Даже, можно сказать, блестяща... И она лишний раз подтверждает мое высокое мнение о ваших способностях. Но не принимайте ее слишком всерьез. В конце концов чем она может быть для нас полезна? Кому, черт побери, нужна машина, которая пишет рассказы? И какой ока может принести доход? Объясните.

- Если позволите, я расскажу вам, мистер Болен, как я к этому пришел.

- Я вас слушаю, Найп.

Сейчас его нужно немного умаслить, сказал себе мистер Болен. Парень действительно стоящий, в некотором роде почти гений, для фирмы он на вес золота.

- Видите ли, мистер Болен, если говорить начистоту, я работаю у вас без большого удовольствия. Дело в том, сэр, что я всю жизнь хотел стать писателем.

- Писателем?!

- Да, мистер Болен. Вы можете мне не поверить, но все свое свободное время я тратил на то, что писал рассказы. За последние десять лет я написал сотни, буквально сотни рассказов.

- Великий боже, Найп! Какого черта вам это понадобилось?

- Я только знаю, сэр, что у меня есть внутренняя потребность.

- Какая потребность?

- Потребность творить, мистер Болен.

Всякий раз, поднимая глаза, он видел губы мистера Болена. Они становились все тоньше и тоньше и все больше лиловели.

- Разрешите узнать, Найп, что вы делаете со всеми этими рассказами?

- Видите ли, сэр, в том-то и беда. Их никто не хочет покупать. Кончив рассказ, я посылаю его в разные издательства, и он путешествует из одной редакции в другую. А потом они их возвращают мне. Все это меня очень травмирует.

Мистер Болев вздохнул с облегчением.

- Я прекрасно понимаю ваше настроение, мой мальчик, - сочувственно зажурчал его голос. - Все мы через это проходим в тот или иной период нашей жизни. Но теперь, теперь, когда вы получили доказательства... неоспоримые доказательства... мнения самих издателей, экспертов, что ваши рассказы... как бы это выразиться получше... что ваши рассказы не совсем удачны, пора поставить на этом крест. Забудьте об этом, мой мальчик. Просто выбросьте из головы, и все тут.

- Ни в коем случае, мистер Болен! Нет! Это неправда. Я знаю, что мои рассказы хороши. Если сравнить их со стряпней, которую печатают некоторые из этих журналов... с неуклюжей, скучной стряпней, которой эти журналы кормят нас каждую неделю...

- Погодите минутку, мой мальчик...

- Вы читаете журналы, мистер Болен?

- Простите, Найп, но какое это имеет отношение к вашей машине?

- Самое прямое, мистер Болен, самое прямое. Я тщательно изучил журналы и пришел к выводу, что каждый из них имеет тенденцию печатать определенный, свойственный только этому журналу тип рассказов. Писатели - преуспевающие писатели - отлично в этом разбираются и пишут соответствующие рассказы.

- Минуточку, мой мальчик. Успокойтесь, хорошо? Мне кажется, этот разговор уводит нас от основной темы.

- Но поймите, что с помощью моей машины я простым нажатием кнопки могу по желанию создать рассказ любого типа. Литературный рынок очень ограничен. Стоит нам захотеть, и мы создадим нужное произведение и именно тогда, когда на него есть спрос. Это ведь чистый бизнес. Я сейчас рассматриваю этот вопрос уже с вашей точки зрения - как коммерческое предприятие.

- Мой дорогой мальчик, вряд ли это когда-нибудь сможет стать коммерческим предприятием. Вы не хуже меня знаете, сколько стоит строительство такой машины.

- Да, сэр, знаю. Но при всем моем к вам уважении я все-таки думаю, что вы не представляете, сколько платят журналы за рассказы.

- Сколько же?

- Любые суммы вплоть до двух с половиной тысяч долларов. В среднем около тысячи.

Мистер Болен подскочил.

- Да, сэр, это так.

- Вы хотите убедить меня в том, что эти журналы платят писателям такие деньги только за... только за то, что они сидят и кропают свои рассказы? Боже мой, Найп! В таком случае все писатели должны быть миллионерами!

- Вы угадали, мистер Болен! Тут-то и может пригодиться машина. Минутку внимания, сэр, и я вам расскажу кое-что еще. Поверьте, я на этом съел собаку. В каждом номере большие журналы печатают в среднем три рассказа. Теперь возьмите пятнадцать самых солидных журналов - те, что платят лучше остальных. Часть их - ежемесячники, но большинство выходит каждую неделю. Прекрасно. Таким образом, каждую неделю приобретается около сорока дорогостоящих рассказов на сумму в сорок тысяч долларов. И с помощью нашей машины мы сможем прибрать к рукам почти весь этот рынок!