Алексей Бессонов

Змеи Эскулапа

Пролог

Недвижимая и бессмертная тьма пространства переходила здесь в некий странно подсвеченный сумрак – это призрачно светилось водородное облако, скрывавшее в себе несколько сотен тусклых звездочек. В пустоте, разбавленной лишь редкими скоплениями чуть мерцающей пыли, недвижно висели четыре огромных звездолета, одинаково черных, с одинаковыми черно-золотыми крестами на бортах.

Вот только изувечены они были каждый по-своему.

Лидер-линкор "Райнхард Шеер", недавно еще бывший флагманом гигантской армады в три тысячи вымпелов, выглядел так, словно его долго и яростно терзали все псы Преисподней; толстенные плиты внешней брони там и сям висели оплавленными лохмотьями, один из четырех эволюционных двигателей был выбит из креплений и болтался на двух уцелевших силовых фермах. Находившийся рядом с ним ударный линкор типа "Саксон" выглядел значительно лучше, но и ему не удалось избежать множества попаданий. Впрочем, "Саксы" славились своей живучестью, поэтому его главный инженер ручался, что все неисправности могут быть ликвидированы силами экипажа.

Фрегат дальнего наведения класса "Надир" умудрился получить всего две пробоины и, в общем-то, в серьезном ремонте не нуждался – а вот висевшей поодаль тяжелой туше, по виду напоминавшей давно снятый с вооружения линкор серии "Эскобар Медина", повезло меньше. Это было госпитально-спасательное корыто "Парацельс", волею судеб вдруг оказавшееся в самой гуще безжалостного сражения, после того как строй кораблей Конфедерации распался и линейный бой превратился в свалку. Большая часть экипажа летающего госпиталя отправилась прямиком в Валгаллу, поэтому из боя его выводили в основном врачи, каждый из которых имел и какую-то бортовую специальность.

Именно здесь, в просторном командирском салоне "Парацельса", собрались сейчас уцелевшие командиры и старшие офицеры четырех кораблей. Командующего среди них не было – львиное сердце маршала Руперта Келли, поднявшего свое соединение навстречу многотысячной армаде Эсис, остановилось в ту секунду, когда прямое попадание разворотило нижний штурманский пост "Шеера", где он имел неосторожность находиться.

Четыре корабля – все, что осталось от трех тысяч боевых звездолетов, пытавшихся остановить страшный клин Эсис, двигавшийся к одной из колоний человечества, к системе Альдаран. Уцелевшие отступили, но их еще долго преследовали. Четыре корабля уходили все дальше и дальше, надеясь пройти Южную Петлю и соединиться с XXXVII резервным корпусом вице-маршала Бринского, занявшим позицию неподалеку от Беллами. Когда преследователи отстали, "Надир" поймал страшную новость – Бринский разбит, Беллами почти обложена и готовится поднимать свои флоты... Прорыв становился невозможным.

– Не хочу вас пугать, господа, но для нас, похоже, эта война кончилась... На некоторое время, я надеюсь.

В салоне висела тишина, где-то под потолком медленно кружились пылинки, влекомые сонными струями вентиляторов. Уцелевшие прекрасно понимали, что легион-генерал Волльмер прав. Командир флагмана, он был старшим среди них, и на его долю выпала ответственность принимать решение.

– Подать голос мы не можем, – продолжал он. – Вся окрестная зона полна рейдеров противника, и нас немедленно обнаружат. Возвращение на базу также исключено... Единственное, что в наших силах, – это найти планету, на которой экипажи смогут произвести доступный вне доков ремонт, и ждать до тех пор, пока мы сумеем вступить в бой. Я надеюсь, что все вы, – он обвел салон твердым, как клинок, взглядом яростно черных глаз, – понимаете: победа так или иначе будет на стороне Конфедерации... Возможно, мои слова звучат чересчур громко... но ничего другого я сказать не могу. Да, они это знали... Внешние колонии приняли первый удар, но до Авроры – всего лишь сорок суток крейсерского хода, а там богатые, многолюдные миры с невообразимым людским и промышленным потенциалом, там гигантские флоты, способные перемолоть любого противника, тогда как базы Эсис далеко, и чем сильнее растягивают враги свои коммуникации, тем меньше их шансы. Но пока – пока придется затаиться и ждать. Может быть, год, может быть, два... Они должны выжить: хотя бы для того, чтобы дожить до победы.

– Беллами неприступна в принципе, и за нее мы можем не опасаться. Волльмер неожиданно осекся на полуслове: под потолком салона раздался резкий писк вызова, и дежурный офицер "Парацельса" заговорил, не спрашивая разрешения.

– Начальник связи "Надира", срочно...

Щелчок переключения – и хрипловатый, почти

сорванный голос:

– Четыре тяжелых крейсера-носителя, дистанция три и семь миллиарда, скорость 0,3 L, строй уступа...

– Они нас еще не видят? – резко спросил Волльмер.

– Разумеется, нет, генерал. Их вижу только я. Кажется, пока нам везет иксовое перекрытие у них почти двадцать градусов. Скоро они начнут удаляться...

– Если, конечно, не сманеврируют, – тихо сказал кто-то.

Волльмер посмотрел на говорившего: это был командир "Саксона".

– Если, Питер, если... в любом случае, у нас есть пара часов. Я предлагаю: перебросить людей с "Шеера" на остальные корабли, оставить его в качестве автофорта и нырять в облако. Да-да-да, я знаю, что там – практически неисследованная область, числящаяся в лоциях как район рискованного звездоплавания, но у нас довольно мощные корабли, и к тому же... в облаке они нас точно не найдут. А "Шеер"... что ж, "Шеер" все равно не осилит сложный маневр.

Кто-то усмехнулся. Лидер-линкор в качестве автофорта – это было здорово. У "Шеера" уцелело почти двадцать процентов батарей, и на большинстве еще оставался кое-какой боезапас. Автофорт – то есть пустой корабль без экипажа, будет "гасить" всех, кто не отвечает на запрос "свой – чужой", и, разумеется, попортит немало крови тем Эсис, которые осмелятся войти в простреливаемую им зону.

Глава 1

Святое утро... Снегоход остановился, не дойдя всего несколько метров до плоской вершины ледяной горы. В борту приплюснутой грязновато-белой машины распахнулся люк, и из кабины тотчас выпорхнуло небольшое облачко пара – такой был мороз. На плотный, после недавнего потепления смерзшийся в корку снег выпрыгнул высокий юноша в толстом кожаном комбинезоне. На поясе болтались отстегнутые шнуры системы электроподогрева. Надевая на ходу шлем с очками, он бросился к сверкавшему на солнце ледяному гребню, который венчал собой край естественной площадки на вершине. Подбежал, глянул вниз – и замер.

– Святое утро...

Казалось, побледнела даже ритуальная татуировка Светлого, украшавшая его скулы: внизу, под подошвой горы работали люди. Далеким гулом доносился сюда рев мощной строительной техники, заканчивавшей расчистку гигантского, не менее сотни лонов в поперечнике, котлована; а в нем, уже почти освобожденный из векового ледяного плена, слабо поблескивал серебристый, местами белый треугольный корпус корабля...

Юноша скатился вниз по склону и запрыгнул в кабину своего снегохода.

– Сигнал – сейчас же! – прокричал он. – Пока они нас не заметили!..

Один из двоих его спутников обреченно вздохнул и потянулся к панели мощного радиопередатчика, занимавшего почти половину и без того тесной кабины. Он знал: они выполнили свой долг, но жить им теперь осталось совсем немного. Кодовый сигнал пронзит небеса, и через несколько минут над удирающей машиной повиснет рычащий коптер тех, кто работает там, под горой.

Так и случилось, только коптеров было сразу два. Юноша успел закончить прощальную молитву, благословил своих спутников на путь, из которого нет возврата, и вывалился из полыхающего снегохода – последним.

Неуклюжие, выкрашенные яркой оранжевой краской машины уже почти перевалили через вершину горы. Несколько секунд он стоял на коленях, тупо таращась на изуродованные тела тех, кто пришел сюда вместе с ним, а потом до него вдруг дошло, что теперь он имеет шанс на жизнь. И тогда юноша засмеялся, потому что мало кому удалось бы одолеть проделанный им путь даже на такой, как была у него, мощной и надежной машине. О том же, чтобы пройти сотни тысяч лонов пешком по ледяной пустыне, не стоило и думать. До них по этой дороге прошли уже десятки отчаянных. Множество вездеходов, несколько тяжелых воздушных кораблей – все они сгинули среди сверкающих просторов, так и не найдя ответа на всем им заданный вопрос.

Ответ нашел он...

Откатившись в сторону от горящей машины, юноша встал на ноги, отряхнул: с себя налет сухого, как порошок, снега и с задумчивостью поглядел вниз – туда, откуда он пришел. Разум говорил ему, что единственно верным решением была бы пуля в висок, но могучий инстинкт, живущий в его молодом и сильном теле, заставлял его включиться в совершенно безнадежную борьбу. Он быстро и почти машинально проверил, что еще осталось в его многочисленных карманах и кобурах. Помимо мощного и скорострельного автомата в набедренной петле, у него был крупнокалиберный пистолет в наколенном кармане, стандартный спасательный набор, несколько пакетов с питательной смесью и десятка два бульонных кубиков. Еще был шоколад и плоская фляга с нетронутым запасом сладкой, адски крепкой арры, способной, хоть и ненадолго, вернуть силы и надежду в самой безнадежной ситуации. Одежда – кожаный комбинезон на пушистом меху, высокие мягкие сапоги и теплый шлем – позволяла не бояться мороза, по крайней мере днем.

Он понимал, что двигаться по следу вездехода нельзя. Если он хочет выжить, идти нужно в другую сторону. Расстояние возрастало, но на пути к югу у него был шанс добраться до населенных мест.

Юноша шел до наступления сумерек. Каменно-крепкий наст легко держал его тело, он лишь раз провалился в глубокий, почти по пояс, снег, а миниатюрный компас помогал держать направление. Он шел на юго-восток.