Книги в электронном варианте скачать бесплатно. Новинки

Скачать бесплатно книги в библиотеке booksss.org

расширенный список авторов: А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
A B C D E F G H I j K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
Главная
Бизнес
Интернет
Юмор
Психология
Разное
Как читать скачанную книгу?

Биография научной теории, или Автонекролог

Автор(ы):Лев Гумилёв

Аннотация книги


aннотация отсутствует

Скачать книгу 'Биография научной теории, или Автонекролог' Лев Гумилёв

Скачивание книги недоступно!!!




Читать первые страницы книги

Лев Николаевич Гумилев

Биография научной теории, или Автонекролог

ПРОБЛЕМА ЖАНРА

Как известно, научные теории создает тот или иной человек. Кибернетики даже придумали для этого название – «черный ящик». В этот «ящик» вводится хаотическая информация, а потом из него выходит стройная версия, называемая, в зависимости от ее убедительности, гипотезой, концепцией или теорией. Автору посчастливилось добраться до третьей фазы совершенства, выше которой лежит только истина, т.е. суждение заведомо неопровержимое и не нуждающееся в дополнениях.

К счастью, истины встречаются только в спекулятивной (умопостигаемой) науке – математике, которая оперирует не явлениями природы, а числами – созданиями нашего мозга. В природоведении же, как и в истории, мы находим только феномены, явления отнюдь не рациональные, но требующие понимания в еще большей степени, нежели извлечение квадратного корня из шестизначного числа.

Поясняю парадокс. Автор за 75 лет своей жизни работал и в геологии, и в археологии, и в географии, но во всех этих науках встречал только феномен (явление), который можно описать словами, а измерить – либо простыми цифрами, либо понятиями «больше-меньше», «дальше-ближе», «древнее – новее». К этому естественнонаучному подходу автор привык настолько, что даже историю, казалось бы вполне гуманитарную науку, он стал изучать, руководствуясь натуралистскими принципами. За это он имел много неприятностей и обид, но теория этногенеза была создана и даже приписана академику Ю. В. Бромлею, цитировавшему положения автора без отсылочных сносок [1].

Нет и не может быть научной идеи без персоны автора, поскольку для мысли нужна голова, а она у человека всегда одна. Притом у каждого ученого как человека есть личная жизнь: школьные годы, тяжелые экспедиции, семейные осложнения, служебные неприятности, да и болезни. Но вместе с этим у него есть бескорыстный интерес к предмету исследования, частным сюжетам и эмпирическим обобщениям. Желание понять три вещи: как? что? и что к чему? представляется ему самоцелью. Если же оный товарищ занимается научной работой не для радости познавания, то ему незачем тратить силы на изучение своего предмета. Пусть становится директором института. Это пойдет на пользу и ему и науке.

Но коль скоро так, то личная биография автора никак не отражает его интеллектуальной жизни. Первую автобиографию мы все пишем для отдела кадров, а вторую, некролог, обычно пишут знакомые или просто сослуживцы. Как правило, они выполняют эту работу халтурно, а жаль, ибо она куда ценнее жизнеописания, в котором львиная доля уделена житейским дрязгам, а не глубинным творческим процессам.

Но можно ли судить за это биографов: они и рады были бы проникнуть в «тайны мастерства», да не умеют. Тайну может раскрыть только сам автор, но тогда это будет уже не автобиография, а автонекролог, очерк создания и развития научной идеи, той нити Ариадны, с помощью которой иногда удается выбраться из лабиринта несообразностей и создать непротиворечивую версию, называемую научной теорией.

ЖИЗНЬ И МЫСЛЬ

Детские годы всегда заняты освоением многоцветного, разнообразного мира, в котором важно и интересно все: природа, люди и, главное, язык, изучение коего – «условие, без которого нельзя». Только с шести-семи лет человек может начать выбирать интересное и отталкивать скучное. Интересным для автора оказались история и география, но не математика и изучение языков. Почему это было так, сказать трудно, да и не нужно, ибо это относится к психофизиологии и генетической памяти, а речь не о них.

Школьные годы – это жестокое испытание. В школе учат разным предметам, многие из них не вызывают никакого интереса, но тем не менее необходимы, ибо без широкого восприятия мира развитие ума и чувства невозможно. Если дети не выучили физику, то потом они не поймут, что такое энергия и энтропия; без зоологии и ботаники они пойдут завоевывать природу, что является самым мучительным способом видового самоубийства. Без знания языков и литературы теряются связи с окружающим миром людей, а без истории – с наследием прошлого. Но в двадцатых годах история была изъята из школьных программ, а география сведена до минимума. То и другое на пользу делу не пошло.

К счастью, тогда в маленьком городе Бежецке была библиотека, полная сочинений Майн Рида, Купера, Жюля Верна, Уэльса, Джека Лондона и многих других увлекательных авторов, дающих обильную информацию, усваиваемую без труда, но с удовольствием. Там были хроники Шекспира, исторические романы Дюма, Конан Дойля, Вальтера Скотта, Стивенсона. Чтение накапливало первичный фактический материал и будило мысль.

А мысль начала предъявлять жесткие требования. Зачем Александр Македонский пошел на Индию? Почему Пунические войны сделали Рим «Вечным городом», а коль скоро так, то из-за чего готы и вандалы легко его разрушили? В школе тогда ничего не говорили ни о крестовых походах, ни о Столетней войне между Францией и Англией, ни о Реформации и Тридцатилетней войне, опустошившей Германию, а об открытии Америки и колониальных захватах можно было узнать только из беллетристики, так как не все учителя сами об этом имели представление.

Проще всего было не заниматься такими вопросами. Так и поступали большинство моих сверстников. Можно было кататься на лыжах, плавать в уютной реке Мологе и ходить в кино. Это поощрялось, а излишний интерес к истории вызывал насмешки. Но было нечто более сильное, чем провинциальная очарованность. Это «нечто» находилось в старых учебниках, где события были изложены систематически, что позволяло их запоминать и сопоставлять. Тогда всемирная история и глобальная география превратились из калейдоскопа занятных новелл в стройную картину окружающего нас мира. Это дало уму некоторое удовлетворение. Однако оно было неполным. В начале XX в. гимназическая история ограничивалась Древним Востоком, античной и средневековой Европой и Россией, причем изложение сводилось к перечислению событий в хронологической последовательности. Китай, Индия, Африка, доколумбова Америка и, главное, Великая степь Евразийского континента были тогда Terra incognita. Они требовали изучения.

И тут на выручку пришел дух эпохи. В тридцатые годы начались экспедиции, куда охотно нанимали молодежь. Автору открылись гольцы и тайга Хамар-Дабана над простором Байкала; ущелья по Вахшу и таджикские кишлаки, где люди говорили на языке Фирдоуси; палеолитические пещеры Крыма; степи вокруг хазарского города Саркела и, наконец, Таймырская тундра. Книжные образы перестали быть теневыми контурами. Они обрели формы и краски.

Тогда на историческом факультете университета еще требовалось знание всеобщей истории. К сожалению, его после войны вытеснила узкая специализация. Но тогда можно было представить себе стереоскопический облик планеты, углубившись по шкале времени на 5 тысяч лет. История Средней Азии и Китая излагалась на факультативных курсах. Только по кочевому миру еще не было специалистов. Пришлось заняться этим самому.

И тут оказалось, что любимые друзья детства – сиу, семинолы, навахи, команчи и пауни – аналог наших хуннов, куманов, тюрок, уйгуров и монголов. Степные народы Евразии защищали свою страну от многочисленных безжалостных китайцев так же, как индейцы сопротивлялись вторжению скваттеров и трапперов, поддержанных правительственными войсками США. Так была поставлена первая научная проблема: каково соотношение двух разных культурных целостностей? Эта проблема получила решение в «Степной трилогии» (хунны, тюрки, монголы), опубликованной много лет спустя [2].

Не только ландшафты, но и люди привлекали внимание автора. На великих сибирских стройках ему удалось познакомиться с представителями разных народов, общаться с ними и понять многое, ранее ему недоступное. Благодаря знанию таджикского языка автор познакомился с персом, таджиками и даже с ученым эфталитом – памирцем, получившим двойное образование. Он прошел обучение у исмаилитского «пира» – старца, а потом курс в Сталинабадском педагогическом институте. Эти беседы позволили автору найти путь к решению эфталитской проблемы, отличающейся, от прежних гипотез радикально [3].

Общение с казахами, татарами, узбеками показало, что дружить с этими народами просто. Надо лишь быть с ними искренне доброжелательными и уважать своеобразие их обычаев: ведь сами они свой стиль поведения никому не навязывали. Однако любая попытка обмануть их доверие вела бы к разрыву. Они ощущали хитрость как бы чутьем. Китайцы требовали безусловного уважения своей культуры, но за интерес к ней платили доброжелательностью. При этом они были так убеждены в своей правоте и своем интеллектуальном превосходстве, что не принимали спора даже на научную тему. Этим они были похожи на немцев и англичан. Грузинский еврей, раввин и математик, объяснил мне философский смысл Каббалы, открытый для иноверцев, а буддийский лама, кореец, рассказал о гималайских старцах увлекательную легенду, из которой тоже «вылупилась» научная статья [4].

Описанный способ изучения этнографии отнюдь не традиционен, но подсказан жизнью, точнее, биографией автора, не имевшего многих возможностей научных сотрудников Академии наук. Так и пришлось автору стать не научным работником, а ученым.

Конечно, работа в научном институте имеет свои преимущества в доступности экспедиций и публикаций, но зато там есть некоторые ограничения, например, обязательная узкая специализация, неизбежно сужающая поле зрения исследователя. Здесь же подбор информации определялся случайностью, но восполнялся широтой наблюдений, позволявшей использовать корпоративный метод.

Кроме того, информаторы автора были люди весьма образованные, каждый в своей культуре, вследствие чего их рассказы были более содержательны и полноценны. С ними можно было свободно беседовать по-русски; специальные термины они умели истолковать, а не просто перевести. Ведь часто при простом переводе теряются нюансы смысла и возникают неточности, весьма досадные. Поэтому можно смело утверждать, что подготовка автора была иной, чем общепринято-тривиальная, но не хуже ее. Именно она позволила поставить вопросы, о которых пойдет речь ниже.

Книгу Лев Гумилёв Биография научной теории, или Автонекролог скачать бесплатно,

Другие произведения авторов/автора



Этногенез и биосфера Земли
Древние тюрки
Бремя таланта
Древние тюрки
Древняя Русь и Великая степь
От Руси до России
История народа хунну
Хунну в Китае
Старобурятская живопись
От Руси к России. Очерки этнической истории
От Руси к России. Очерки этнической истории
История народа хунну
Древняя Русь и Великая степь
Черная легенда. Друзья и недруги Великой степи
В поисках вымышленного царства
Выбор веры
Трагедия на Каспии в X в. и "Повесть временных лет"
Памятники хазарской культуры в дельте Волги
Бон (Древняя тибетская религия)
Две традиции древнетибетской картографии (Ландшафт и этнос. VIII)
Две традиции древнетибетской картографии (Ландшафт и этнос. VIII)
Открытие Хазарии (историко-географический этюд)
Страна Шамбала в легенде и в истории
Хазария и Терек
Зигзаг истории
Хазарская Атлантида
Соседи хазар
Тысячелетие вокруг Каспия
Сказание о хазарской дани
Легенда и действительность в древней истории Тибета
Этническая история Тибета в I тысячелетии н.э.
Древнемонгольская религия
Конец и вновь начало
Величие и падение Древнего Тибета
Где она, страна Хазария?
Хазарское погребение и место, где стоял Итиль
Хазария и Каспий
Опыт разбора тибетской пиктографии
Черная легенда
Древняя Русь и Великая степь
От Руси к России. Очерки этнической истории
Этногенез и биосфера Земли
В поисках вымышленного царства
Некоторые вопросы истории хуннов
Этногенез в аспекте географии
Монголы и меркиты в XII в.
Динлинская проблема
Хунно-китайская война III-II вв. до н.э.
Апокрифический диалог
Этнос и ландшафт: Историческая география как народоведение
Истоки ритма кочевой культуры Срединной Азии
Биосфера и импульсы сознания
Гетерохронность увлажнения Евразии в древности
Терракотовые фигурки обезьян из Хотана
Три исчезнувших народа
Изменения климата и миграции кочевников
Этнос и категория времени
Место исторической географии в востоковедных исследованиях
«Тайная» и «явная» история монголов ХII-ХIII вв.
Спор с поэтом
Эволюция и диссипация
Люди и природа Великой степи
О соотношении природы и общества согласно данным исторической географии и этнографии
Сюита «Ландшафт и этнос»
Письмо в редакцию «Вопросов философии»
Историко-философские сочинения князя Н.С. Трубецкого(заметки последнего евразийца)
Гетерохронность увлажнения Евразии в Cредние века
Распря восьмидесятых годов VI века в тюркском каганате
Этнос как явление
Древняя Русь и Кипчакская Степь в 945-1225 гг.
Подвиг Бахрама Чубины
Горе от иллюзий
Таласская битва 36 г. до н.э.
Статуэтки воинов из Туюк-мазара
Алтайская ветвь тюрок-тугю
Художественное наследие народов Древнего Востока
Чингис-хан – неожиданный ракурс
Несторианство и Древняя Русь
Каспий, климат и кочевники
По поводу предмета исторической географии
Поколение Ветеранов
Эфталиты – горцы или степняки
О термине «этнос»
Монголы XIII в. и «Слово о полку Игореве»
Этногенез и этносфера
Хунны в Азии и Европе
Древняя Русь и ее соседи в системе международной торговли и натурального обмена
Эфталиты и их соседи в IV в.
Возрождение истории
Единство и разнообразие степной культуры Евразии в средние века
Культурогенез и этногенез кочевых и оседлых цивилизаций в Средние века
Может ли произведение изящной словесности быть историческим источником?
Этно-ландшафтные регионы Евразии за исторический период
Бремя таланта
По поводу «единой» географии
Из истории Евразии
Троецарствие в Китае
Предисловие к сборнику «Тибетские народные песни»
Эхо Куликовской битвы
Авторский замысел и сила открытия
Об антропогенном факторе ландшафтообразования
Ритмы Евразии
Археологические исследования П.К. Козлова в аспекте исторической географии
Древняя Русь и Великая степь
Top-10
авторов книг
А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я