Грешнов Михаил
Мы даем дождь
МИХАИЛ ГРЕШНОВ
МЫ ДАЕМ ДОЖДЬ
1
- То, что вы предлагаете, извините меня, - совершеннейшая утопия!
- Железные дороги тоже считались утопией.
- Вы хотите сказать...
- Наш коллектив...
- Я уже слышал: коллектив, опыт... Но ведь это, вы сами утверждаете, только опыт!
- Всякий опыт - шаг в будущее.
- Девушка, вы отнимаете у меня время!
Говорить было не о чем, все рушилось - планы, поездка. И все же Галина не удержалась от резкости. Ей было двадцать два года, и она верила, что если не у министра, то где-то в другом месте их поймут и помогут, - таков уж возраст.
- Пойдем, Виктор! - решительно встала она. - Мы тут ничего не добьемся!..
Лифт с тринадцатого этажа опустил их в светлый просторяый вестибюль. Все здание Министерства строительных материалов было сверкающим, как кристалл. Для себя строители не поскупились ни в чем; словно гордясь, вложили в здание синтетику, пластик...
- Не сумели мы объяснить! - с огорчением сказал Виктор. Если б Андрей Витальевич...
Но Андрей Витальевич болел, а дело, с которым, они пришли к министру, разъяснить было не просто. Море электричества, изменение климата... И для этого нужен политрон. Тысячи тонн политрона!
- А мне кажется, он упрямый, как... как... - Девушка подыскивала слова, чтобы выразить возмущение несговорчивостью министра, - как тут не возмущаться, если они толковали об открытия целый час и все впустую!.. Но вдруг ей приходит мысль, что министр не так уж неправ. А ну-ка - являются двое откуда-то из пустыни, и, пожалуйста, дайте им политрон. Не сколько-нибудь, а вымостить чуть ли не весь Аральский берег! Видите ли, на озере Волчьем - названьице, ничего не скажешь! - группа энтузиастов поставила опыт. Точнее не группа - исследовательский центр Уральской Академии наук, все это они разъяснили министру. "Но почему же просит не Академия, а вы?" - спросил министр. Разговор обострился, прозвучало слово "утопия"...
И все-таки есть открытие! Они посланы коллективом как представители.
Шли по улице Горького. День только что начался, по тротуарам лилась нескончаемая река пешеходов. Люди разговаривали о своем, улыбались, спешили. Только нашим героям было не до улыбок.
Против здания с телеантенной на крыше Виктор остановился:
- Надо вызвать Андрея Витальевича.
- Его же нельзя!
- А что делать? Срывать командировку?
В самом деле, что предпринять? В Москве ни одной знакомой души. Виктор, конечно, прав: никуда больше не ткнешься, кроме как к Андрею Витальевичу. Галина это понимает. И перед своими, на Волчьем, надо же отчитаться... "Волгину послать, - настаивал Дорошенко, - характер у нее твердый, настойчивая". Вот тебе и настойчивая... И как это разговор с министром обернулся на резкость? Галина ругает себя: надо быть сдержанней.
- Ну что, Галя? - Виктор смотрит ей в лицо. Все, что она говорила в кабинете министра, он одобрял. Даже любовался подругой. Потом уже, когда спустились на лифте, понял, что все сорвалось. И все же мог ли он упрекать Галину, если Галина единственная - и говорит, и ходит не так, как все?.. Виктор вздыхает. То, что Галина лучшая из всех девушек, несомненно. А вот с министром поговорить не сумели. Что скажут ребятам?.. Его тоже рекомендовал Дорошенко: "Буянов - трезвая голова, в трудных случаях найдет выход"...
Беспокоить Андрея Витальевича - не лучший выход. Это значит признать поражение. Но вернуться с пустыми руками было бы еще горше. Вот и Галина, кажется, поняла его.
Вместе они перебегают улицу...
Переговорная видеосвязи полна, народу. Табло на два этажа в главном зале переливается разноцветными квадратами и кружками.
"Тянь-Шань"... - ищут свою линию Галина и Виктор. Семнадцатое окно.
- Как подпишем телеграмму, - спрашивает Галина - срочная?
- Необходимая...
Виктор заполняет служебный бланк, подает в окно.
- Канал освободится через восемь минут, - говорит оператор, фиксируя их время на перфоленте. - Ждите!
В кабине зеленовато-голубым светом горит экран. Он овальный, как иллюминатор, и чем-то напоминает вопросительный знак. Наверное тем, что под ним светлеет пятачок динамика, связывающего кабину с операторской. Галина и Виктор молча смотрят на вопросительный знак. Настроение у обоих паршивое.
Андрей Витальевич заболел внезапно. Ни на что не жаловался, и вдруг - сердце. Об этом сообщили уже из санатория Алма-Арасан, разрешили связь, но скоро прервали: без крайности больного не беспокоить. Группа работала, крайностей не было.
Потом начали спорить, выдумали поездку, и вот, извольте, - отказ... Разговор с Андреем Витальевичем не обещал ничего хорошего.
И когда с экрана гляяуло похудевшее, истомленное болезнью лицо академика, Галина начала с главного:
- У нас неудача, Андрей Витальевич...
На Волчьем озере в успехе не сомневались. Расчет был правильный: пока Академия рассматривает результаты опыта, вопрос о политроне надо решить. Не говоря о битуме - битум не считали проблемой. Конечно, и здесь через Академию действовать вернее, но - медленно, а всем хотелось быстрей, одним махом. Была в этой спешке определенная слабина, кое-кто возражал, но в общем надеялись на свою энергию, натиск, да и Андрея Витальевича хотелось порадовать: вернется из санатория, а дело шагнуло вперед...
Озеро расположено в глубине казахской степи. Зыбь уральских отрогов не доплеснула сюда, опала на севере, перейдя в штилевую равнинную гладь. Почему озеро называлось Волчьим, никто не знал, даже местные старожилы. Наверное, раньше здесь водились волки, потом были истреблены, а название осталось.
На берегу несколько светлых строений. Коллектив работает здесь над использованием солнечной энергии. Во прос этот принципиально решен: кремниевые батареи давно преобразуют солнечный свет в электричество, но химически чистый кремний по-прежнему дорог. Испытываются другие матералы - политрон, германилин... Однако работы давно уже идут то новому руслу.
Началось с опыта: щиток кремния, щиток политрона, дальше - квадрат асфальта. Все учтено: отражение и поглощение лучей, возникающий ток. Но вот соединили политрон и асфальт термопарой. И тут произошло неожиданное. Температура под асфальтом оказалась выше на одиннадцать градусов, а под щитком политрона снизилась на тринадцать! Приборы засекли резкую разность потенциалов. Асфальт дышал, как раскаленная иечь... А если таких квадратов уложить тысячу, сто тысяч?..
Когда же белым и черным вымостили площадь на берегу,- в небо ударил синий воздушный столб, взморщил озеро, стягивая с его поверхности влагу. Рубахи, волосы, записные книжки намокли, словно в тумане, а над головами заклубилось облачко - единственное в чистом июньском небе.
- А ведь это мы сделали, - сказал кто-то из ребят. - Посмотрите, больше ни одного!
- Похоже, что мы, - согласился Андрей Витальевич.
- Можно сделать и тучу?..
- Хорошо бы с дождем - жарища!
- С дождем? - Андрей Витальевич торопливо черкал что-то в блокноте. - Подсчитаем, ребята!
Все наклонились к нему, загородив листок от влажного ветра.
- Температура земной поверхности определяет температуру воздушного столба, опирающегося на данную площадь, - Андрей Витальевич изобразил на страничке квадрат. - Если залить асфальтом десяток... скажем, сто километров на берегу водоема, начнется мощная циркуляция воздуха, увеличится испарение воды... По формуле, - на листке появилось несколько четких знаков, - это должно повести к образованию облаков и выпаданию дождя! Поставим цифры...
Академик, волнуясь, перемножал цифры, делил, снова перемножал, несколько раз проверил полученное, наконец поднял взгляд:
- Да ведь это открытие!
А сейчас с экрана видеосвязи Андрей Витальевич спрашивал:
- Каким ветром занесло вас в Москву?
Галина и Виктор знали: первый вопрос не принесет им добра. Сбиваясь и невпопад стали объяснять, как после отъезда Андрея Витальевича состоялось бюро, им поручили ехать в Москву, достать политрон, а министр...
- Так вот и дал, - подытожил Андрей Витальевич. - Прямо на блюдечке.
- Мы думали...
- А подумали, в какое положение поставили себя и все дело?!
Виктор и Галина не знали, что отвечать.
- И теперь, - Андрей Витальевич вытер со лба капельки пота, - надо выправлять результат вашей поспешности!..
Они готовы выправлять, готовы на что угодно, лишь бы не моргать вот так, опустив руки. Это было заметно даже с Тянь-Шаньского курорта. Андрей Витальевич смягчился.
- Вчера, - сказал он, - я получил телеграмму из Свердловска. Материал рассмотрен. Правда, извесгие запоздало: две недели мне не давали газет и писем - после операции... Свердловск направил рассчеты во Всесоюзную Академию, Петру Николаевичу Стрелкову. Есть и от него телеграмма: "Молодцы, волковцы..."
Галина сжала Виктору локоть.
- Похвала, скорее, авансом, - заметил Андрей Витальевич. - Работа только начинается.
- Мы рады, что вы выздоравливаете! - сказала Галина.
- И если уж вы в Москве, - кажется Андрей Витальевич не расслышал восклицания, только морщинки на висках вспыхнули лучиками, - наметим план действий.
- Время истекло! - раздался металлический голос из динамика.
- Еще минуту, пожалуйста! - попросил Виктор.
- Побывайте у Петра Николаевича, потом у декана географического факультета Сеничкина, - перечислял Андрей Витальевич. - Достаньте "Климатологию Арала" и моарграфию "Усть-Урт" - Сеничкин специалист по этому району. Потом...
Галина торопливо записывала адреса, имена людей, с которыми надо встретиться. Имен набралось больше де сятка.
- Все, - закончил Андрей Витальевич. - А нашим я все-таки задам трепку. Направили ходоков...
Волковцы уже получили телеграмму Петра Николаевича пришла, когда все были на берегу, в сотый раз готовились повторить, опыт.
