Мэри БЭЛОУ
ЛЮБЯЩЕЕ СЕРДЦЕ
Глава 1
В Лондон пришла настоящая весна. К концу апреля улицы и парки города оделись нежно-зеленой листвой, принарядились. Это означало начало светского сезона, В столицу, как птицы из дальних стран, слетались девицы на выданье. В числе прочих в Лондон впервые отправились из деревни две юные леди. И вот наконец сельский пейзаж сменился видом городских окраин. Онемев от изумления, девушки смотрели из окна экипажа на город, о котором до сих пор знали лишь понаслышке. В недоумении взирали они на обшарпанные дома, на грязные улицы с нищими и оборванными людьми. Но город менял облик с ловкостью опытного фокусника, и через минуту они уже видели широкие проспекты и роскошные особняки, утопавшие в зелени садов. Это, конечно, вполне соответствовало их ожиданиям. От таких резких перепадов у юных леди закружились головы. Слишком много впечатлений за один день. Обе устали донельзя.
– Ну вот, – со вздохом облегчения сказала одна из девушек, когда экипаж въехал в Мэйфер, один из фешенебельных районов Лондона, – мы почти на месте, Дженни. Знаешь, я чувствую себя такой маленькой, ничтожной и очень…
– Испуганной? – подсказала вторая девушка, продолжая смотреть в окно.
– О, Дженни, ты такая молодец, никогда не теряешь голову. Само спокойствие и уверенность. Верно, с чего бы тебе волноваться! У тебя есть лорд Керзи. На него можно положиться. А ты представь, каково одной. Что, если я никому не понравлюсь? И мне придется подпирать стену весь вечер во время первого в жизни бала? Что, если…
Саманта Ньюмен обиженно замолчала, так как Дженни от души рассмеялась. Затем, чуть поразмыслив, засмеялась тоже, правда, не столь заразительно, как подруга.
– Но ведь такое не исключено? Ведь всякое может случиться! – причитала Саманта.
– И поросята могут отправиться на юг вместе с птицами, – все еще смеясь, ответила мисс Дженнифер Уинвуд. – Что-то не припомню, чтобы ты хоть раз простояла у стенки. Стоило тебе политься в зале, джентльмены наперегонки неслись к тебе, расталкивая друг друга, лишь бы быть поближе к предмету их восхищения.
Саманта наморщила носик.
– Но ведь сейчас мы не дома, в Глостершире, а в Лондоне. Тут другие нравы.
– Вот ты и принесешь моду наступать друг другу на пятки, чтобы пробиться к даме. Люди везде одинаковы.
Дженнифер с чуть завистливым восхищением любовалась прелестным личиком кузины. Короткие золотистые кудряшки, синие глаза, опушенные темными ресницами, изумительная кожа – гладкая, как фарфор, сливочно-белая, в нужный момент нежно розовевшая на щеках. К тому же Саманта была небольшого роста, но имела женственную фигуру с пышной грудью и тонкой талией – довольно-таки редкое сочетание.
Дженнифер не раз жалела о том, что природа сотворила ее другой, мало подходящей под определение «настоящая леди». Свои темно-рыжие кудри она так и не решилась отрезать, когда в моду вошли стрижки, а роскошная фигура и длинные ноги создавали у Дженни неприятное ощущение, что ее принимают за куртизанку или актрису, хотя, по правде сказать, она имела весьма смутное представление о том, что это такое, поскольку в жизни не видела ни тех ни других. Она интуитивно чувствовала, что мужчины смотрят на нее как на женщину, но не как на леди. А Дженни очень хотелось не только выглядеть, но и быть настоящей леди. Поэтому она всегда старалась относиться с приличествующей холодностью к проявлениям мужского внимания. И по крайней мере внешне ей это удавалось.
Со всеми. Кроме лорда Керзи, Лайонела. Его внимания она жаждала всем сердцем. Дженни ни разу не назвала его по имени, разговаривая с кем бы то ни было, но зато про себя повторяла постоянно, иногда даже шептала вслух. Все ее помыслы были отданы ему – Лайонелу. Скоро он станет ее мужем. Скоро. Еще до конца сезона. Дженни ждала решающего события – официального предложения. День свадьбы будет объявлен после того, как она предстанет перед двором на традиционном балу. Венчание должно состояться в соборе Святого Георгия на Ганновер-сквер. А потом она появится в свете уже в качестве замужней дамы.
Скоро. Очень скоро. Ведь Дженни так долго ждала. Целых пять лет.
– О, Дженни, кажется, мы приехали! – воскликнула Саманта, когда коляска, свернув на красивую площадь, остановилась возле одного из особняков. – Судя по всему, это и есть Беркли-сквер.
Путешественницы и в самом деле прибыли к месту назначения. Двойные двери парадного входа распахнулись, и из них высыпали слуги в ливреях. Одновременно с ними из экипажа с багажом тоже выскочили слуги. Они помогли спуститься горничным, а кучер открыл дверцу перед девушками и помог им сойти по ступеням на землю. Столько суеты ради приезда двух не особенно важных персон! Для двадцатилетней Дженнифер, всю жизнь прожившей в усадебном доме и привыкшей к простоте отношений, весь этот парад казался слишком напыщенным и ненужным.
Впрочем, подумала она, пора отвыкать от деревенской вольности. Дженни искренне жаждала научиться жить по столичным меркам. Скоро она будет замужней дамой, виконтессой Керзи, у нее будет собственный дом в Лондоне и поместье в пригороде. Стоило ей подумать об этом, как голова начинала приятно кружиться. Признаться честно, не все девицы, приезжающие в столицу к началу сезона, могли радоваться столь радужным перспективам. Но большинство девушек впервые выходят в свет лет в шестнадцать. Самое позднее – в восемнадцать. Дженнифер в свои двадцать уже не считала себя юной. Она могла бы появиться в свете еще два года назад, когда, тремя годами ранее, ее отец и граф Рашфорд, отец виконта Керзи, заключили соглашение о том, что их дети вступят в брак, как только Дженнифер исполнится восемнадцать. Увы, тяжелая болезнь дяди, брата графа Рашфорда, заставила Керзи уехать на север страны, где он и пробыл почти безвыездно два летних месяца – самый разгар сезона. Немало слез пролила тогда Дженнифер, и не столько из-за того, что была лишена развлечений, а из-за задержки свадьбы. Потом в январе умерла бабушка Дженнифер, и ни о каком отъезде в столицу весной и тем более о свадьбе речь уже не шла.
И вот наконец она приезжает в Лондон. В двадцать лет. Утешением ей служило лишь то, что она не одна. Шестнадцатилетняя кузина Саманта, переехавшая жить к ним четыре года назад после смерти своих родителей, теперь тоже могла ездить на балы. Девушки были очень дружны, и Дженни собиралась попросить Саманту стать подружкой невесты на свадьбе.
Господи, сколько же прошло времени с их последнего свидания с Лайонелом, думала Дженни, с любопытством разглядывая лондонский дом отца. Они не виделись больше года. Да и та встреча на Рождество была официальной: ничего, кроме формальных слов приветствия и поздравлений. Но не проходило и дня, чтобы Дженни не вспоминала своего жениха, не мечтала бы о том, о чем мечтают все влюбленные девушки. Пять лет она любила его страстно и безоглядно, дожидаясь того дня, когда назовется его женой.
Дворецкий, поклонившись, пропустил гостей в дом, затем проводил девушек в библиотеку, где отец Дженнифер, виконт Нордал, уже ждал их, стоя у письменного стола в несколько нарочитой позе, сомкнув за спиной руки. Несомненно, он знал о приезде дочери и племянницы, но не в характере отца было показывать свои чувства. В том, что он не вышел встречать девушек, не было ровным счетом ничего удивительного.
Но веселая Саманта подлетела к нему, и Нордалу ничего не оставалось, как протянуть руки ей навстречу и обнять девушку.
– Дядя Джеральд! – воскликнула она. – У нас язык отнялся, когда мы увидели все это великолепие. Правда, Дженни? Как приятно снова увидеть тебя! Как твое здоровье? В порядке?
– Надеюсь, немота – явление временное.
Вообще-то Джеральд шутить не любил и обычная речь его не блистала остроумием. С этими словами он повернулся к дочери, чтобы обнять и ее.
– Да не жалуюсь, благодарю, Саманта. Я рад, что вы доехали благополучно, а то все места себе не находил, думал, не лучше ли было бы отправиться за вами самому. Не пристало юным леди ездить одним, без сопровождения.
– Это ты называешь «без сопровождения»? Да у нас была целая армия сопровождающих! Самый отчаянный разбойник сразу понял бы всю безнадежность нападения при одном взгляде на наш поезд. Впрочем, мне даже отчасти жаль. Я всегда мечтала о том, чтобы меня украл какой-нибудь красавчик разбойник.
Саманта рассмеялась, давая понять нахмурившемуся было дяде, что мечта о разбойнике не более чем шутка.
– Ну что же, – сказал виконт Джеральд, переводя взгляд с одной девушки на другую, – выглядите вы вполне прилично. Немного провинциально, конечно, но это поправимо. Завтра утром к вам придет модистка – Агата об этом позаботилась. Да, забыл сказать: Агата приехала побыть с вами во время сезона и присмотреть за тем, чтобы представления и все прочее прошли гладко. Вам следует слушаться ее во всем. Она знает, что к чему, так что даст вам верный старт, а там вы и сами разберетесь, как поступать дальше.
Дженнифер и Саманта переглянулись с кислым видом.
– Ну что же, – давая понять, что аудиенция окончена, сказал лорд Нордал, – вы устали после долгой дороги и должны отдохнуть.
Чуть позже, когда старшая горничная провела сестер в гостиную, соединяющую две их спальни, Саманта, всплеснув руками, в отчаянии воскликнула:
– Тетя Агата! Этот цербер! Никогда не могла понять, как они с мамой могли быть сестрами. Удастся ли нам хоть отчасти получить удовольствие от сезона с такой надзирательницей, Дженни?
– С ней нам будет куда лучше, чем без нее, – заметила Дженнифер. – Кто возьмет на себя труд нас представлять, если не тетя? Кто, как не Агата, сможет ввести нас в общество? Кто подскажет нам, как принять приглашения от нужных людей и надлежащим образом выразить благодарность? И наконец, кто позаботится о том, чтобы у нас были кавалеры на балах, кто будет сопровождать в театр? Неужели ты думаешь, что папа возьмет на себя такую ответственность?
