ИСКАТЕЛЬ № 4 1963

КОСМИЧЕСКИЙ ГИМН КОММУНИЗМУ

Новый длительный совместный космический полет кораблей-спутников «Восток-5» и «Восток-6» является славной победой труда, мысли и разума советского человека — первооткрывателя космической эры, колоссальным научно-техническим успехом. Этот дерзновенный полет советских людей в космос, как и все предыдущие полеты, представляет собой живое воплощение титанической силы, таланта и гения советского народа, яркую демонстрацию преимуществ советского социалистического общественного строя. Нынешняя величественная победа, одержанная в борьбе за освоение космоса, является образцом беспримерного мужества и отваги советских людей, воспитанных нашей родной Коммунистической партией, окрыленных всепобеждающими идеями марксизма-ленинизма.

…Славные сын и дочь нашей Родины товарищи Быковский и Терешкова проявили подлинный героизм и безупречное мастерство космонавтов, смело и бесстрашно вели замечательные космические корабли по космическим трассам. Коммунистическая партия и советский народ гордятся вами, дорогие товарищи Быковский и Терешкова.

Из Обращения Центрального Комитета КПСС, Президиума Верховного Совета СССР и Правительства Советского Союза к Коммунистической партии и народам Советского Союза, к народам и правительствам всех стран, ко всему прогрессивному человечеству.

Михаил РЕБРОВ

ЖДИТЕ НАС, ЗВЕЗДЫ![1]

Я приношу самую глубокую благодарность родной Коммунистической партии, Советскому правительству за то, что высокая честь совершить многодневный космический полет была оказана мне — члену Всесоюзного Ленинского Коммунистического Союза Молодежи.

Летчик-космонавт СССР, Герой Советского Союза В. Ф. Быковский

Коммунистическая партия, Родина, великий советский народ дали нам силу и крылья для осуществления столь сложного полета.

Летчик-космонавт СССР, Герой Советского Союза В. В. Терешкова

ПЕРВЫЙ ПОЛЕТ

«Труд — стержень, на котором держится все в человеке. Это ствол, от которого бегут ветви идеологии, воззрений, характера. Вот и суди, что от тебя требуется», — эти слова отца Валерий вспоминал всегда, когда жизнь ставила перед ним трудные задачи.

В первый самостоятельный полет Валерий отправился в канун своего дня рождения. Особенно он не волновался. Регулярные тренировки выработали чувство уверенности в себе и машине. Да и задание было несложным: взлет, набор высоты, круг над аэродромом и посадка. Основное — умение приземлиться на три точки, точно у посадочного знака.

Когда самолет набрал нужную высоту, Валерий начал разворот. Все шло нормально. «ЯК» послушно описал в воздухе большую дугу и вышел на посадочный курс. Валерий чуть «отдал» ручку от себя и тут же не удержался: стал искать глазами аэродром.

Впереди показался неглубокий овраг, который огибал край аэродрома.

Валерий потянул ручку на себя, совершенно забыв, что мотор работает на малых оборотах. Потеряв скорость, самолет стал проседать и плюхнулся на травяное поле, не дотянув до посадочного «Т».

Чувство недавней гордости сменилось унынием: «Растяпа! Разрешения на второй полет не дадут». Но дело обернулось иначе. Когда «ЯК» рулил по аэродрому, Валерий увидел бегущего навстречу инструктора. Лицо его выражало скорее одобрение, чем гнев. Вскочив на крыло самолета, он бодро крикнул:

— Ничего, Валера, ничего! Не забывай газ! Давай еще разок!

И снова застрекотал, набирая силу, мотор. Машина плавно оторвалась от земли. С особой тщательностью выполнив все положенное, Валерий опять повел самолет на посадку.

На этот раз удачно. Колеса шасси коснулись травы у буквы «Т».

Валерий торжествовал. Товарищи и инструктор поздравляли его с победой. Да, это была победа, и он добился ее трудом, тренировкой, желанием стать летчиком.

Осенью, когда дожди и холод пришли в Подмосковье, Валерий продолжал летать. Предстоял экзамен на получение путевки в небо. Учлеты по-прежнему жили в палатках, чуть мерзли по ночам.

Дни полегоньку вползли в октябрь. Пожелтели и начали опадать листья. По утрам становилось все холоднее. Рассвет наступал медленно, тягуче, точно цедился сквозь плотную тьму. Все чаще день начинался моросящим дождем. Лишь иногда луч солнца прорывался сквозь завесу туч, играя бликами на мокрых телах самолетов. Но такие моменты бывали все реже и реже. Осень!

Курсанты аэроклуба стали поговаривать о будущем. Кто куда пойдет учиться дальше? Одни мечтали о бомбардировщиках, другие стремились попасть на скоростные истребители, третьи — сесть за штурвал самолетов ГВФ.

В один из осенних дней учлетам выдали документы об окончании аэроклуба. Получил их и Валерий. В его характеристике говорилось:

«Летное дело любит, летает смело, уверенно. Летную программу усваивает быстро и легко. Летных нарушений не имеет. Матчасть эксплуатирует грамотно. Теоретическая успеваемость отличная. Имеет большое желание к дальнейшему обучению в военной школе летчиков. За отличный вылет имеет благодарность».

После окончания аэроклуба Валерий решил пойти в военное училище летчиков-истребителей. Путь этот был избран после долгих раздумий, но окончательно, навсегда.

Сначала он попал в «первоначалку» — так называли школу первоначального обучения. Летали на «ЯК-18» и «ЯК-11». Потом училище. Учеба здесь была покрепче, чем в аэроклубе. В знойные летние дни над аэродромом рыжим туманом висела пыль: одни самолеты поднимались, другие садились, чтобы после короткой передышки и заправки горючим снова взмыть в небо.

На стоянку то и дело заруливали «УТИ» с открытыми фонарями. Курсанты, выключив двигатель, быстро выбирались из кабины и внимательно слушали замечания инструктора. И снова в полет.

Валерий отличался горячим характером. Небольшого роста, юркий, проворный, он заметно выделялся среди других молодых летчиков вдумчивостью и трудолюбием. Во время учебы часто приходилось менять аэродромы, летать на разных машинах. Но в аттестационных листках Валерия неизменно повторялись одни и те же записи:

«Перерывы на технику пилотирования не влияют. Ориентируется в полете хорошо».

«Дальнейшее обучение на реактивном самолете целесообразно».

«В полете вынослив и инициативен».

И, наконец, итог: «Выпускные экзамены по технике пилотирования и боевому применению сдал на «отлично».

В СТРОЮ ВЕТЕРАНОВ

После училища — часть.

На полковом построении Валерий становился на левый фланг эскадрильи. По расчету да и по росту его место было там. Что греха таить, многие из молодых, кто пришел вместе с ним в часть, глядя на бывалых классных летчиков с ленточками боевых наград на груди, считали, что опоздали родиться.

Кто в юношеские годы не мечтает о подвиге! А где же слава и подвиги у молодых летчиков послевоенного времени? Вот командир — ас! Его Валерий сразу полюбил: Герой Советского Союза, на счету много сбитых самолетов, во время войны летал ведомым у самого Александра Ивановича Покрышкина и в то же время какой простой человек!

В эскадрилье, куда попал Валерий, уже были молодые летчики. У одного из них он спросил на следующий день:

— Ну, как здесь?

— Как на столе у закройщика, — ответил тот, слегка улыбнувшись, — на «спарках» небо утюжим. А когда до дела доходит, летают только «старики».

Начались занятия в классах, сдача зачетов. В который раз! В ясные дни — несколько самостоятельных полетов по кругу, потом в зону. Вот и все.

И снова — труд, труд. Повседневный, порой кажущийся таким однообразным. Но к словам отца: «Труд — стержень, на котором держится все в человеке» добавилась любимая присловица комэска: «Без «элементарщины» мастером не станешь!»

Полетные задания постепенно становились все сложнее и сложнее. На одном из построений зачитали приказ о переводе старшего лейтенанта Быковского в эскадрилью перехватчиков. Теперь ему предстояло летать на «МИГе».

ВЕДУЩИЙ АТАКУЕТ

Пронзительный звук сирены разорвал тишину раннего утра. Тревога!

Застегивая на ходу кожаную куртку, Валерий спешил на аэродром. Самолет, на котором он летал, уже расчехлен, и около него хлопочет техник Коньков. В этом человеке Валерий с первых же дней знакомства приметил одну черту — «дотошность». Он вникал во все, всюду успевал, и его «МИГ» всегда был в образцовом состоянии.

Короткое: «Все готово, командир!» — звучало в его устах с твердой убежденностью, которая заставляет без малейших сомнений верить в успех предстоящего дела. Коньков помог Валерию приладить парашют, обежал взглядом все тумблеры на щитках кабины и пробурчал обычное: «Ну, добро».

Где-то за низкими облаками скрытно пробирался к намеченному объекту самолет «противника». Он шел на большой высоте и с большой скоростью. Но радиолокационные станции уже нащупали его.

В наушниках шлемофона Валерий услышал голос штурмана командного пункта. Ему дали взлет.