Борода Владимир

Звезды Для Командора

Часть первая. "ПАРТИЯ"

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Юрий Заикин, майор авиации, сидел хмурый и недовольный. Сидел в кресле авиалайнера, с монотонным гулом рассекающего необъятные пространства Родины. Заикин летел в Омск, индустриальную дыру Сибири, на секретный завод "Каскад". "Каскад" выпускал секретную космическую технику, а майор Заикин был космонавтом. Вот его начальство и командировало на митинг рабочих завода, посвященный сдачи, естественно досрочной, очередного советского космического корабля, бля, мудаки эти митингуют, говно сдали досрочно, ребята рассказывают, что и в космосе приходится доводить и ремонтировать технику говеную… Заикина начальство послало не потому что он был наиболее известен среди космонавтов, а по простой причине — Заикин был космонавт-дублер.

Юрий Иванович Заикин имел один плюс и два огромных минуса. Но начальство терпело Заикина и даже по-своему любило его. Заикин был нечестолюбив. Полностью. А для человека, чья профессия является в конце семидесятых годов двадцатого века желанной и пламенной мечтой всех советских детей, отсутствие честолюбия было по крайней мере странно. Но начальство эта странность устраивала. Майор, летчик-космонавт Заикин, был вечным дублером. Он не просился в космос и в бархатный сезон в Ялту, он не просил ни квартиру, ни машину, ни внеочередного звания. Его устраивало все. И начальство смотрело сквозь пальцы на два огромных минуса Заикина.

Заикин обожал женщин и боготворил вино… Ни что не ново под луной. При виде женщины, которая с точки зрения Заикина хочет гребстись, у него в штанах начинался, говоря по интеллигентному, сухостой. Заикин был женат однажды и навсегда, ни кто не позволит космонавту, человеку, жизнь которого является образцом для подражания всего молодого поколения Советского Союза, развестись… Вот и нес Заикин тяжкий крест юности, один раз вдул Машеньке в подъезде встояка, а платить приходится всю жизнь. Ну а про водку, вино, коньяк, самогон, чачу, пиво, ликер, аперитив, ну и так далее, и говорить нечего. Грешен, грешен, а кто без греха? Еще больше нахмурившись, Заикин горестно махнул рукой и выбил разнос у стюардессы, шествовавшей по проходу.

— Товарищ майор! Что же вы, аккуратней надо! -

все это и еще многое другое, стюардесса бубнила стоя в популярной в народе позе — мама моет пол, так как собирала осколки от бокалов и бутылок. Весь салон неодобрительно смотрел на Заикина, а сам же Юрий Иванович на обтянутый синей юбкой зад стюардессы. В штанах было спокойно — стюардесса и Заикин уже побывали в летящем на высоте 11000 метров туалете. Вместе и довольно таки продуктивно. А поэтому Заикин лишь проявлял, так сказать, дежурный интерес. Хотя зад был симпатичен.

Конечно, разве может в засранный Омск лететь Коростылев, дважды герой Советского Союза. Нет, не может, ведь он дважды обосрался на орбите и честно получил за это героев. Может быть начальство могло послать в хренов "Каскад" Амохина? Ну где же это видано, чтоб человек вернулся с орбиты и через два месяца в засранный Омск? Нет, такого ни где не видано, после орбиты, обосранных штанов от перегрузок и страха, и всех прочих удовольствий, положено лететь в Париж, Берлин (конечно восточный), ну на самый худой и кривой конец с триппером, Киев или там Ялта. Но уж конечно ни Омск, индустриальный центр Западной Сибири, форпост нефтеперерабатывающей промышленности, славящийся своими парками и дворцами культуры, население достигает девятьсот тысяч мудаков, зимой мерзнущих, а летом…

— Наш авиалайнер приближается к центру индустриальной мощи Западной Сибири, городу Омску, славящемуся своими зелеными парками и дворцами культуры…

Перегрузки майор Заикин переносил легко. Он обсерался лишь при десяти "Ж". А при посадке этого задроченного автобуса было от силы один. Поборов подступившее к самому горлу спиртное — коньяк, выпитый еще в Москве, в буфете аэродрома, водку, уже выпитую в самолете с командиром экипажа, усилием воли загнав его назад в желудок, космонавт-дублер отстегнул ремень и двинулся на почетный, передний выход. Полагающийся ему вместе с немногими льготами. Открывая и закрывая рот, с целью ликвидации воздушных пробок в ушах.

Над аэродромом, над аэродромом, лайнер пробежал, как по судьбе, а стюардесса оказалась ни чего, ни чего, Заикин махнул командиру экипажа, поблагодарив его за водку, стюардессу и благополучную доставку в засратый Омск, морду обожгло морозом, да-да, она объявляла — за бортом лайнера -37, у самого трапа черная "Волга" и три приплясывающих фигуры. В дубленках, ондатровых шапках, пышущие водочным духом.

— Майор Заикин? Заместитель генерального директора производственного объединения "Каскад" Ероськин Сергей Николаевич, а это начальник производственного отдела омского областного комитета партии товарищ Задыхайдо Федор Никифорович и заместитель…

— Холодно у вас, -

бесцеремонно прервал космонавт мордастого зама и полез в автомашину. Встречающие переглянулись и быстро забились под завязку в салон "Волги".

Взвизгнули колеса шипованными шинами по бетону, управляемая сильными и опытными руками пожилого водителя, автомашина вылетела сквозь распахнутые ворота и помчалась по пустынному шоссе, отличнейшему, с обоих сторон обсаженному елками.

— Правительственная! -

многозначительно произнес обернувшись с переднего сидения заместитель с "Каскада". Заикин кивнул головой, мол не маленький, понимаю, раз дорога гладкая, значит для начальства, народ-то по колдоебинам да по яйцетряской дороге поездит, не баре, не хера с ним ни случится… Заместитель не успокаивался:

— Мы вас поселим в лучшую гостиницу, недавно немцы отстроили, наши-то разгильдяи все б раскрали да и строили бы лет десять…

— Минимум двенадцать! -

авторитетно перебил зама другой, не до представленный заместитель и уверенный, что Заикин ждет пояснений, добавил:

— Заместитель начальника отдела омского Комитета Государственной Безопасности капитан Шмыгалов, так вот я говорю…

Но капитану не дали договорить. Черную "Волгу", без переднего номера, с двумя первыми нулями на заднем номере, с антенной радиотелефона, одним словом автомобиль отмеченный всеми мыслимыми и немыслимыми знаками исключительности, нахально обогнала какая-то потрепанная салатовая "Волжанка", с шашечками по боку! Да не просто обогнала, а подрезала под самый нос, да так подрезала, что водила исключительной машины был вынужден нажать на тормоз. В связи с чем пассажиры клюнули носами — передние воздух, задние передних, серое небо дернулось куда-то, и все высказали свое мнение случившемуся безобразив:

— Не дрова везешь, жопа!. Гребена мать, офуел на хер!.. Бля! Какая сука по правительственной фуярит!.. Номер, номер!.. Ну пердило, сейчас я ему!..

Реплик было больше, чем пассажиров, ну это вполне объяснимо — некоторые высказались дважды, шофер нажал на газ, автомобиль решил исправится и показать все, на что способен, заместитель на переднем сиденье схватил трубку радиотелефона, но на другом конце ни кто не отзывался. Последовала длинная и замысловатая фраза, смысл которой был до заурядности прост — постовому милиционеру, обязанному караулить правительственную трассу, было пообещано столь разнообразное сексуально-извращенное удовольствие, что Заикин уже с интересом глянул на зама. Ай да провинция, ай да индустриальный центр Западной Сибири!..

За замерзшим стеклом мелькнула пустая, засыпанная до самых стекол, будка гашника, огромный плакат "Наша цель коммунизм!" и машина покатила по серым, заснеженным, промороженным, пустынным улицам индустриального… Вот черт, прицепилось! Смотреть совершенно было нечего, это даже осознавали и хозяева, они сидели смирит но и молча, наполняя тесный салон водочным перегаром. В свете тусклого дня мелькнул широкий проспект, конечно или имени Ленина или Маркса, площадь со знакомым до не могу памятником, кафе, рестораны, случайные прохожие, "Волга" вильнула и вкатилась под голубые ели, Заикин улыбнулся — "голубые" не только ели, но и пили, и остановилась перед стандартным бетонным крыльцом стандартного бетонного небоскреба этажей в…

— Вот мы и приехали!

Знакомая суета, все рады высокому гостю из Москвы, мгновенное оформление, стандартный двухкомнатный номер, все знакомо, все обрыдло, все надоело. Счастье начальства, у Заикина отсутствует честолюбие. Митинг так митинг, а лететь на досрочно сданом говне все равно не ему. Так что нечего беспокоится. Прощальные слова хозяев, напоминание программы, заверения в дружбе и любви, просьба не стеснятся — ежели че надо и прочая чепуха и пустозвонство. Двери захлопнулись и нечестолюбивый майор Заикин, космонавт-дублер, остался ненадолго один. За окном серел закатывающийся короткий зимний день, трещал мороз, слегка мутило, хотелось срать и жрать одновременно. Внезапно мелькнуло в голове — может попросится в полет? Мелькнуло и исчезло, Заикин отправился в туалет.

Сидя на унитазе и тупо уставившись на рекламу "Летайте самолетами Аэрофлота!" неизвестно с какой целью висящий здесь, в сортире номера люкс гостиницы "Центральная", Заикин глубокомысленно задумался о загадочной женской душе. По распоряжению командира экипажа сама позвала в туалет, все было очень и очень, а когда покидал салон и выходил на мороз по прилету, так улыбнулась дежурно, как будто и не были час назад близки в тесном сортире на высоте… а может она ему запала, а может она ему в душу залегла…

Облегчившись и придя к своему всегдашнему выводу о женщинах — бляди, Заикин бравым шагом покинул туалет. Впереди был обед, затем митинг, а вечером эти мудаки повезут какую-нибудь херню смотреть, вот уж фуй, смотрите сами, а я в ресторан да еще за ваш счет, опыт имеется, ну а "телеги" боятся — в ресторане не быть. Дальше космоса не пошлют, меньше "Союза" не дадут…