Роман первый "Герой по принуждению".

Книга первая - "Волшебный мир - 2".

Защитник Мироздания Александр Михайлович Окунев проснулся в отвратительном настроении. Умывался он стараясь не смотреть на себя в зеркало и вскоре сидел за большим столом и в полном молчании завтракал вместе с мудрым вороном-гаруда Конрадом. Александр Михайлович был мрачен и сосредоточен. Его обуревали тяжелые мысли и он уже точно знал, что майор Серега и его жена Оленька стали жертвой мести этого мерзавца в золотых очках, Леонида Юрьевича. Это не было результатом какого-то там вещего сна или предчувствия. Просто он, вдруг, почувствовал, как оборвалась та ниточка, связывающая его с мужественным, угловатым парнем и слышал как стенала его усталая, измученная душа, требующая справедливости и отмщения. Знал он и то, что смерть майора и его жены была ужасной.

Сегодня поздно ночью, почти под утро, трое подручных майора Федорчука ловко открыли отмычкой дверь его однокомнатной квартиры и тихо вошли в неё. Старший из них нанес спящему майору жестокий и точный удар самодельным кистенем по пояснице, а двое других сноровисто скрутили его и заткнули рот кляпом. После этого их главарь набросился на жену майора-десантника, заткнул ей рот и скрутил женщине руки за спиной. Это заняло у них считанные секунды и они обменялись по такому поводу несколькими негромкими возгласами, бахвалясь своей сноровкой.

Громилы никуда не торопились и были уверены в том, что им никто не помешает. Двигаясь бесшумно, они включили свет и деловито прикрутили потерявшего сознание майора к креслу капроновым шнуром, после чего, тихо посмеиваясь, быстро разделись догола. Бедная, испуганная женщина с ужасом смотрела не на бандитов, а на своего мужа, окровавленная голова которого поникла на грудь. Она едва могла пошевелиться и не могла ничего поделать и лишь слабо мычала, а из её глаз ручьями текли слезы.

Трое мускулистых, крепких мужиков с телами украшенными наколками, привели майора-десантника в чувство и пока один крепко держал его за волосы, заставляя смотреть, двое других прямо на его глазах принялись насиловать беспомощную женщину, а затем буквально изрезали её на куски. После этого они жестоко убили комбата, майора Серегу Медведева, который, полтора года назад вступил в бой с двумя бандами, превосходящими его батальон по количеству штыков чуть ли не втрое. Тогда, в горах Чечни, действуя смело и решительно, его батальон частично уничтожил, а частично рассеял бандитов и вывел из окружения отряд подмосковных омоновцев, в котором служили трое этих кровожадных негодяев.

Расправившись с Серегой и его женой, они спокойно обыскали его квартиру и, найдя в жестяной банке из-под чая пятьдесят тысяч долларов, разделили деньги между собой. Затем они тщательно уничтожили все свои следы, приняли душ и позавтракали, допив початую, литровую бутылку водки, которая стояла в холодильнике. После этого выгребли из холодильника и кухонных шкафов все продукты, забрали все самое ценное, что только нашлось в скромной однокомнатной квартире и спокойно удалились прочь.

Все это промелькнуло перед внутренним взором Михалыча и он поклялся себе в том, что жестоко покарает не только убийц, но и их нанимателей, а главное, майора Федорчука, который, похоже, должен был вскоре пожаловать в гости. Поэтому он ел машинально, совершенно не чувствуя вкуса пищи и лихорадочно соображал, что ему следует предпринять в сложившейся ситуации. Еще ему было мучительно стыдно за то, что он так подставил майора и его жену. Стыдно и горько, что он, возбудив в его душе надежду, не предпринял совершенно никаких шагов, чтобы эта надежда сбылась. Ворон-гаруда, уловив настроение Михалыча, участливо спросил:

- Мессир, тебя что-то мучает? Ты сам не свой в это прекрасное утро. Скажи, я могу чем-либо помочь тебе?

Тяжело вздыхая и морщась от душевной боли, Михалыч ответил старому, мудрому ворону:

- Эх, дружище Конрад, не то слово. Мне сейчас так гадко, что я готов биться головой о стену. Помнишь того парня, который не стал стрелять в тебя? Так вот, Конрад, его труп сейчас привязан к креслу с кляпом во рту и перерезанным горлом, а напротив него лежит на диване изуродованный труп его жены, и я ничего вчера не сделал, чтобы предотвратить это убийство, хотя и мог. Понимаешь, Конрад, они казнили Серегу и его жену, а устроили это те два урода, которых мы с тобой шуганули вчера утром. Вот так-то, дорогой мой Конрад. Хреновый выходит из меня Защитник, раз я не смог предвидеть даже такого очевидного хода этих вонючих мерзавцев. А ведь не только мог, но должен был подумать о таком раскладе.

Негодующе заклекотав, ворон громко закаркал, а затем яростным голосом прокричал:

- Мерзкие твари! Мессир, я заставлю их визжать от боли, я найду и жестоко покараю убийц этого благородного воина и его жены! - Несколько понизив тон голоса он спокойно добавил - Мессир, не терзай себя так, это недостойно Создателя. Ты должен спокойно относится к подобным вещам, ведь в твоих силах повернуть все вспять, вернуть к жизни этого воина и его жену и даже возвысить их, ведь они поверили в тебя, а следовательно, вполне достойны встать рядом с тобой, мессир. Впрочем, я не советую тебе торопиться с их возвышением, сначала тебе стоит посмотреть на их реакцию. Если они не станут роптать, то значит достойны лучшей доли, ну, а уж ежели начнут причитать, то...

Пространные речи Конрада заставили Михалыча улыбнуться и он, подняв руку, прервал его возгласом:

- Конрад, не будем заглядывать так далеко. К тому же я не очень себе представляю, как мне это сделать. К тому же очень скоро и мы сами окажемся в осаде. Мы с тобой вчера здорово сглупили и мне теперь кажется, что нам придется сегодня очень туго и...

Закончить фразу он не успел, так как зазвонил сотовый телефон, лежащий на крае стола. Взяв аппарат в руку, Михалыч хмуро буркнул в микрофон:

- Михалыч на трубе, слушаю.

В телефонной трубке послышался негромкий голос рыцаря сэра Харальда Светлого, который торопливо сказал:

- Мессир, нас всех замели в ментовку.

Машинально взглянув на часы, на них было восемь часов сорок минут, невезучий Защитник Мироздания спросил средневекового рыцаря, которого замели злые московские менты:

- Харальд, введи меня в курс дела, какие именно менты вас замели, где конкретно вас закрыли и за что?

Голос Харальда стал еще тише:

- Мессир, это рубоповцы, но нас сунули в обезьянник местного отделения. Мы оттягивались в клубе "Мономах", а на него как раз напали бандиты. Нам пришлось закрыть собой народ, а то они принялись палить из автоматов, ну, а потом мы уж с ними разобрались. Правда, эти рубоповцы, какие-то отмороженные, они теперь шьют нам разборку, а местные менты из отделения им подпевают. Вот я и звоню, мессир, чтобы узнать, что нам предпринять, пустить в ход магию и выбираться самим или подождать пока ты приедешь к нам с хорошим адвокатом?

Михалычу стало одновременно и грустно, и смешно, но разрываться надвое долго ему не пришлось. Большая, прекрасно обставленная и оборудованная кухня внезапно наполнилась противными громкими звуками. Сработала сигнализация. У Михалыча, который все-таки надеялся, что его предчувствие относительно налета на коттедж не оправдается, неприятно засосало под ложечкой. Он поднялся из-за стола и, направляясь в кабинет, поинтересовался у рыцаря:

- Харальд, ты можешь подождать несколько минут?

Ответ был малоутешителен:

- Мессир, я постараюсь, но не уверен что это у меня получится, кажется менты хотят со мной поговорить о чем-то важном. Я передаю телефон Добрыне, он будет на связи и ответит на все твои вопросы.

Войдя в кабинет, Михалыч первым делом включил компьютер и запустил программу, позволяющую следить за обстановкой снаружи. Где-то внизу в доме имелась комната наблюдения, но искать её уже было поздно, как, впрочем, и предпринимать какие-то меры. Оставалось только одно, внимательно оглядеться и срочно что-то придумать, но прежде всего хорошенько оглядеться. Как раз именно этим он и занялся, положив телефон рядом с клавиатурой компьютера.

Спустя несколько минут Михалыч с радостью обнаружил, что против одного единственного мага и ворона-гаруда были брошены весьма серьезные силы. Всего компьютер насчитал тридцать семь человек, но из них только двадцать шесть бойцов, преодолев весьма условное препятствие, которое представляла из себя красивая, кованная ограда, вторглись на территорию роскошного коттеджа и теперь короткими перебежками приближались к нему. То, как бойцы, одетые в белые маскхалаты, вжимались в снег, невольно заставило его гордо расправить свои плечи. Боятся, - значит уважают. Однако, больше радоваться было нечему и уж если Олег не считал себя великим магом-воителем, то он и подавно.

Конрад, сидящий на спинке кресла, время от времени комментировал все, что видел на экране и делился с Михалычем своими мыслями о том, чтобы он сделал с агрессорами. Но у него на этот счет было несколько иное мнение. Люди, вторгшиеся на территорию коттеджа, всего лишь исполняли приказ своего командира и, скорее всего, их просто обманули, сказав, к примеру, что в коттедже находятся какие-нибудь опасные бандиты, которые захватили заложников или еще что-либо подобное. В настоящий момент его больше всего интересовало только одно, насколько прочны окна и двери и как быстро коттедж возьмут штурмом, о чем он и спросил:

- Алло, Добрыня, ты все еще на связи?

В ответ он услышал спокойный, негромкий голос:

- Да, мессир.

- Вот и хорошо. А скажи-ка мне, Добрынюшка, достаточно ли прочны у нашего коттеджа окна и двери? Видишь ли, друг мой сердечный, тут ко мне пожаловали незваные гости, они вооружены и, судя по всему, всерьез намерены взять наш прекрасный загородный замок штурмом. Так что мне не мешало бы знать, сколько времени я смогу продержаться в нем прежде, чем они не ворвутся и не примутся палить во все, что движется. Ну, что ты мне на это скажешь, Добрыня?