Леон Арбатский

Последняя тайна рейха.

Выстрел в фюрербункере.

Дело об исчезновении Гитлера

Мимолетное введение

Искушенному читателю заглавие книги покажется возмутительным: факт гибели фашистского диктатора установлен неопровержимо и… Минуточку! Давайте сразу же заключим договор: одна из сторон, именуемая в дальнейшем «Читатель», обязуется более или менее внимательно прочесть настоящую книгу до 29-й главы (включительно); другая сторона, именуемая в дальнейшем «Мы» («Автор»), обязуется поселить в сердце Читателя червя сомнения относительно неопровержимости упомянутого неопровержимого факта, для чего привести достаточно увесистые аргументы.

Ответственность сторон: если по прочтении первых двадцати девяти глав червь сомнения в сердце Читателя не поселится, то Читатель приобретает право дальше книгу не читать. Особое условие: вероятность события (бегства Гитлера из осажденного Берлина в 1945 году) принимается равной 0, 1 %. Данная величина является минимальной и может быть увеличена по взаимному согласию сторон, после того как Читатель прочтёт книгу. Свою версию событий апреля 1945 года мы для краткости в дальнейшем будем называть «безумной версией», или «версией 0, 1 %».

Именно обоснование «безумной версии» составляет содержание данной книги. По жанру ее следует отнести к политическому детективу с элементами фантастики и не пытаться предъявлять к ней требования, которым обязано соответствовать историческое исследование. Что касается упомянутого неопровержимого факта самоубийства Гитлера; то к нему приложим закон Мэрфи, гласящий: «Факт есть окаменевшее мнение». (Предшественник Мэрфи философ Ницше пошел еще дальше: «Фактов вообще не существует, существуют лишь их интерпретации».)

В данном случае проблема исчезновения Гитлера с самого начала стала предметом политической спекуляции: И.В. Сталин лично пытался убедить глав государств и правительств Запада в том, что «Гитлер жив и где-то скрывается», хотя он располагал исчерпывающей информацией об обнаружении останков фюрера и их идентификации. Все данные относительно находки в саду рейхсканцелярии были засекречены на 15 лет. И даже по прошествии этого срока никакого официального заявления на сей счет не последовало.

В 1961 году впервые была опубликована[1] ныне широко известная книга Елены Моисеевны Ржевской «Берлин, май 1945». Книга эта выдержала 10 изданий, переведена на 20 языков и в продолжение нескольких десятилетий служила, по существу, единственным источником информации об апрельских событиях сорок пятого года в фюрербункере. Другие советские авторы были вынуждены ссылаться только на нее. (По состоянию на сегодняшний день на Западе вышло в свет около 500 биографий Гитлера, в которых особое внимание уделено последним дням его жизни.) В процессе предпринятого (совместное вами, Читатель) расследования обстоятельств исчезновения Гитлера мы будем вынуждены вступать в полемику с Е. М. Ржевской и другими советскими авторами.

Отмеченные нами ошибки и неточности в изложении фактов, а иногда и весьма существенные отклонения от них ни в коем случае не могут быть поставлены в вину нашим оппонентам.

Во-первых, в то время, когда создавались книги, о которых идет речь, многие весьма существенные обстоятельства не были еще известны и стали достоянием гласности лишь после того, как настала эпоха этой самой гласности. Можно сказать, что следствие по делу об исчезновении Адольфа Гитлера возобновлено в связи с вновь открывшимися обстоятельствами, как выражаются юристы.

Во-вторых, этих авторов редактировали. Редактировали цензоры из Главлита, «литературоведы» из идеологического отдела ЦК и других партийных инстанций и напрямую — Лубянка. Всем публикациям о Гитлере придавали особое значение — эта тема долгое время была вообще запретной. Посвященные ей публикации советского периода (особенно ранние, 60-х годов) имели четкую идеологическую направленность: они были призваны развенчать Гитлера, развеять бытующие на Западе мифы о его «гениальности», «демонизме» и т. п., а заодно и опровергнуть ходячие домыслы о его спасении и бегстве из осажденного Берлина в сорок пятом году. При этом антифашистский пафос авторов иногда мешал им сохранять объективность.

Забавно: казалось бы, для дискредитации Гитлера советская пропаганда должна была поддерживать версию о том, что фюрер позорно дезертировал, бросив свой пост; скрылся, спасая собственную шкуру, подобно крысе с тонущего корабля, пока мальчишки из фолькештурма сражались, защищая его резиденцию. Однако все обстояло как раз наоборот! Советская печать и радио яростно защищали фюрера от этого обвинения. Не удивительно, что в сознании поколений советских людей утвердилось «окаменевшее мнение» относительно того, что Гитлер оставался на своем боевом посту до последней минуты. Советская пропаганда, сама того не желая, героизировала «преступника № 1». Что касается фактов, то они, как известно, к пропаганде отношения не имеют.

Основные документы, на которые мы будем опираться для аргументации, были представлены на выставке «Крах Третьего рейха», открывшейся в Москве в апреле двухтысячного года. Гриф «секретно» был снят с них незадолго до открытия выставки, организованной Государственным архивом РФ, музеем Российской Армии и ФСБ. Там были представлены материалы поистине сенсационные, о существовании которых знали лишь немногие посвященные. Открытие выставки явилось информационным прорывом. В дальнейшем при ссылке на материалы, там экспонированные, мы будем для краткости называть выставку «Крах Третьего рейха» просто «выставкой». Наряду с материалами выставки источником данных послужили публикации, перечень которых приведен в конце книги. Наиболее широко использована книга Л. А. Безыменского «Дело „Миф“».[2] Ее автору еще в конце 70-х годов удалось пробиться в святая святых — архивы КГБ и МВД, фонд хранения ЦК КПСС и фонд Сталина. В те времена это было настоящим подвигом.

Автор приносит глубокую благодарность сотруднику Государственного Федерального Архива, одному из авторов выставки А. А. Литвину, оказавшему поистине бесценную помощь. Особо оговариваем, что А. А. Литвин не разделяет с автором ответственности за спорные утверждения и выводы, которыми изобилует книга.

Поскольку события весны 1945 года упоминаются в книге вне их временной последовательности, а в связи с тем или иным аспектом рассматриваемой проблемы, в конце книги, в «Приложении 1», приведена краткая хроника событий на фронтах в период с 16 января по 2 мая 1945 года. Кроме того, в «Приложении 2» содержится сопоставительная таблица воинских званий в Красной Армии, вермахте и СС, а в «Приложении 3» содержатся некоторые публикации советской и мировой прессы относительно возможного спасения Гитлера и его местопребывания после 30 апреля 1945 года.

P.S. Кстати, сомнения автора относительно подлинности останков Гитлера, обнаруженных 4 апреля 1945 года в саду рейхсканцелярии, разделяет и правительство ФРГ.

Не так давно оно обратилось к правительству России с просьбой указать место захоронения повелителя Третьего рейха. Цель обращения очевидна: эксгумировать останки и подвергнуть их исследованию с применением современных методов идентификации.

Это позволило бы раз и навсегда покончить со всеми сомнениями и спорами…

Увы, в 1970 году останки диктатора были «сожжены окончательно», как свидетельствуют документы, а пепел развеян. Произошло это на танковом полигоне одной из частей Западной группы войск.

Глава 1. Второе мая 1945 г. Сообщение ТАСС:

Гитлер переходит на нелегальное положение

В ночь на 1 мая 1945 года Сталина разбудили: звонил из штаба 1-го Белорусского фронта маршал Жуков. Он доложил о прибытии на командный пункт 8-й гвардейской армии, которой командовал генерал В. И. Чуйков, немецкого парламентера, начальника штаба сухопутных войск генерала пехоты[3] Ганса Кребса. Он доставил письмо, обращенное к Сталину и подписанное Геббельсом. В письме, содержавшем предложение перемирия, сообщалось о самоубийстве Гитлера. Причем Кребс подчеркнул, что Чуйков — первый из иностранцев (букв, «не немцев»), которому предоставлена информация об этом историческом событии.

Как свидетельствует Г. К. Жуков,[4] реакция Сталина была сдержанной: «Доигрался, подлец! Жаль, что не удалось взять его живым». На этом выражение эмоций завершилось и последовал деловой вопрос: «Где труп Гитлера?»

Жуков ответил, что, по сообщению Кребса, труп Гитлера сожжен на костре.

Похоже, что в первый момент Сталин поверил в смерть Гитлера. Однако уже 2 мая в газетах появилось сообщение ТАСС «Германское радио о Гитлере», в котором говорилось: «Указанные сообщения (о смерти Гитлера. — Л. А.) являются новым фашистским трюком… Германские фашисты, очевидно, надеются предоставить Гитлеру возможность сойти со сцены и перейти на нелегальное положение» (см. «Приложение 3»). Второго мая состоялась капитуляция берлинского гарнизона. Когда заявление ТАСС было сдано в печать, советские войска еще не заняли рейхсканцелярию, еще шли бои…

ТАСС являлось рупором советского правительства. Если ТАСС заявляло, что Гитлер жив и скрывается, — значит, таково было мнение Сталина.

Чем объясняется резкая перемена его точки зрения? Какая новая информация поступила к нему в течение первой половины дня 1 мая? Этот день у Сталина был занят парадом, демонстрацией трудящихся, торжественным приемом в Кремле по случаю праздника… Может быть, он поразмыслил и заново оценил ситуацию? Возможно, он просто не поверил сообщению, исходящему от Геббельса