Бондаренко Николай Адамович
В воздухе - испытатели
Бондаренко Николай Адамович
В воздухе - испытатели
Аннотация издательства: Эта книга о людях мужественной профессии парашютистах и летчицах-испытателях. Ее автор Н. А. Бондаренко летчик-фронтовик, совершивший в годы Великой Отечественной войны 179 боевых вылетов, из них 129 на разведку в тыл противника. После войны он работал летчиком-испытателем. В книге рассказывается, как авиаторы благодаря мужеству и находчивости, высоким летным качествам, отличному знанию материальной части испытываемой техники выходят победителями порой из самых сложных ситуаций, спасая бесценные опытные образцы летательных аппаратов.
Содержание
К читателю
Работа, сродни фронтовой
Планер держит экзамен
Укротитель истребителей
На грани возможного
16 часов 50 минут без права на посадку
Премия за... разбитый самолет
У истоков винтокрылой авиации
По заданию правительства
От Ут-2 до сверхзвукового истребителя
А снег все шел и шел...
Опасностям наперекор
Посвящение в испытатели
Герои фронтового неба
Дозаправка в воздухе
"Профессор" штопора
"Вся моя жизнь..."
В обнимку с небом
"В нашей работе мелочей нет!"
Впервые в мире...
Небо, завещанное сыну
Испытано гвардейцами фронтовой авиации
Длительность полета почти 7000 часов
Жизнь, похожая на легенду
Три боевых ордена в мирное время
"Испытывать самолеты - моя заветная мечта!"
К читателю
Испытатели... Как мне лучше рассказать о них? Об их мужественной, земной и неземной профессии?..
Днем и ночью, в хорошую и плохую погоду, в туман и в грозу над своим аэродромом и за многие тысячи километров вдали от него, на легких и юрких машинах и на больших, весом в сотни тонн кораблях, на средних скоростях и на скоростях фантастических, превышающих скорость звука, у земли и на огромной высоте одни в кабине самолета и в составе экипажа штурмуют испытатели просторы, безбрежного пятого океана.
Беседуя со своими товарищами-испытателями, многие из которых Заслуженные летчики-испытатели СССР, я всегда восхищался их мужеством и героизмом, их мастерством и отвагой, благодаря которым они выходили победителями из всевозможных "переделок" ради того, чтобы дать "добро" испытываемым летательным аппаратам, помочь конструкторам довести до совершенства те или иные детали конструкций.
Когда я просматривал записи в летных книжках испытателей, когда читал пожелтевшие газеты с репортажами об их опасной, трудной, но такой нужной для укрепления оборонной мощи нашей страны работе, я понял, что передо мной часть истории советской авиации. И это не должно быть предано забвению!
О работе своих товарищей-испытателей я и хочу рассказать молодежи. Потому что молодым строить и беречь будущее. Им продолжать дело, начатое нами, им штурмовать небо и просторы Вселенной, прославляя Родину новыми открытиями и подвигами.
Так пусть возьмут они себе в дорогу мужество и героизм моих друзей-испытателей, их мастерство, их отвагу, их патриотизм, их стремление любой ценой, даже порой ценой собственной жизни, выполнить приказ Родины!
В основу книги легли мои дневниковые записи, которые я вел, будучи испытателем. О многих эпизодах, фактах из испытательной работы рассказали мне сами испытатели. Всем им я приношу признательность и благодарность.
Автор.
Работа, сродни фронтовой
Ноябрь 1947 года...
В один из дней рано утром в наш полк прибыл представитель от испытателей и стал внимательно просматривать личные дела летчиков.
Когда командир полка майор Семак вызвал меня и спросил, согласен ли пойти в испытатели, я, конечно, обрадовался и, не раздумавая, дал свое согласие. Еще бы! Кто из летчиков не мечтает об этом? В мире нет, пожалуй, более героической, более ответственной и более романтической работы, чем работа летчика-испытателя! 30 декабря я уже стоял в кузове грузовика и с грустью смотрел на провожавших меня однополчан. Почти пять лет я прослужил вместе с ними. И вот приходится расставаться...
- Не робей там...
- Держи марку фронтовика...
- Не забывай нас, пиши, - неслось со всех сторон. "Не забывай...", "Пиши..." Да разве можно забыть этих мужественных, отчаянных парней, с кем свела меня война! С кем десятки раз я поднимался в дымное, пронизанное осколками зенитных снарядов и пулеметными трассами небо! С кем делил радость побед и горечь утрат! Нет, такое не забывается...
Вскоре, раздумывая о своей будущей работе, я шагал по протоптанным в снегу тропинкам, там, где когда-то ходили прославившиеся на весь мир летчики-испытатели: Чкалов, Громов, Байдуков, Коккинаки, Анисимов...
После прохождения медицинской комиссии, сдачи зачетов по основным авиационным дисциплинам и проверки моей техники пилотирования на Ли-2 командование издало приказ о зачислении меня летчиком-испытателем.
С этого дня началась моя новая служба, о которой было у меня довольно-таки смутное представление. Но меня успокаивало то, что не один я "новенький". В скором времени предполагались испытания серии бомбардировщиков Ту-4, и из строевых частей в испытатели было набрано много летчиков и штурманов, таких же, как я, участников Великой Отечественной войны.
Через некоторое время все мы прошли курсы испытателей и нам были даны тренировочные полеты на УТБ.
Первые два испытания я провел на этом же самолете. Это были испытания радиотелеметрической установки и разжижения масла. Для меня, прошедшего на Пе-2 войну, и самолет УТБ был прост, и эти испытания были простыми. Но здесь во все времена так и делалось: молодых летчиков вводили в строй по золотому авиационному правилу: от простого - к сложному.
Шло время...
К нам на испытания прибыли реактивные самолеты: Ту-12 и Ту-14. Я с завистью смотрел на летчиков-испытателей, которые работали на них. Я, конечно, понимал, что эти скоростные машины мне еще не по плечу и с нетерпением ждал, когда мне доверят хотя бы сиденье второго летчика на Ту-4. Но этого не случилось.
В декабре 1948 года приказом генерала Толстикова майор Пущин, старшие лейтенанты Зайцев, Давыдов и я были переведены на испытания пассажирских и военно-транспортных самолетов, планеров и техники Воздушно-десантных войск.
* * *
Когда я зашел к генералу Аквильянову в кабинет и доложил о прибытии для прохождения дальнейшей службы, он тепло поздоровался со мной, пригласил сесть и спросил:
- Воевали?
- Так точно, товарищ генерал. На Южном, Четвертом Украинском и Третьем Белорусском фронтах. На Пе-два...
- На Пе-два? - оживленно спросил Аквильянов.
- Так точно.
- Сколько боевых вылетов?
- Сто семьдесят девять.
- Молодец! Довольны, что будете у нас служить?
- Не доволен.
- Почему? - поднял удивленно брови Аквильянов.
- Потому, товарищ генерал, что вы меня, быть может, уже завтра, - начал я объяснять откровенно, - усадите на второе сиденье планера. Я налетал девятьсот часов на Пе-два и считаю: для меня планер - не прогресс в летной службе, хотя и испытательной.
- Понимаю вас. На Ту-два летали?
- Да. Переучился летом сорок шестого года.
В это время зазуммерил телефон. Аквильянов поднял трубку. После продолжительного разговора с кем-то из конструкторского бюро он задал мне еще несколько вопросов и на моем предписании написал: "Подполковнику Голофастову. Завтра же проверить технику пилотирования Бондаренко на Ту-2".
...Через лесок иду на аэродром, в Отдельную летно-испытательную эскадрилью, которой командует подполковник В. Е. Голофастов. Иду и думаю о встрече с новыми людьми, о моей завтрашней проверке техники пилотирования. От нее зависит многое. "На Ту-2 я не летал два с половиной года. Это очень большой перерыв, - думал я. - Но я летал на УТБ, который имеет много общего с Ту-2".
УТБ - это, собственно, и есть Ту-2. Только взамен мощных моторов АШ-82ФН на нем установлены моторы АШ-21 меньшей мощности. Кроме этого, УТБ имеет два пилотских сиденья: для обучаемого и инструктора. Он намного легче Ту-2 и проще в пилотировании. Такова разница.
Но следующий день благодаря большому налету на Пе-2 и тренировке на УТБ я при проверке техники пилотирования майором Н. А. Степановым получил по всем элементам полетов по кругу и в зоне отличные оценки...
После участия в проведении контрольных испытаний на самолете Ил-12 в качестве второго летчика мне было доверено проведение программы испытаний опытных маслорадиаторов на транспортном Ли-2.
Слова "маслорадиаторов", да еще и "на транспортном Ли-2" не вызывают, пожалуй, особых эмоций. Но это были трудные испытания, испытания на тяжелых режимах работы для моторов.
Полеты на скороподъемность на номинальной мощности, полеты на скоростях от максимальной до минимальной, полеты на высоких и даже запретных температурных режимах и одномоторные полеты чередовались один за другим. Их было много!
Как и на войне, я не знал выходных дней - так здесь работали. Впервые за службу в авиации я увидел на своих руках мозоли от штурвала. Но новым маслорадиаторам была дана путевка в жизнь.
В этих моих, третьих по счету, самостоятельных испытаниях летный экипаж был такой: штурман лейтенант Вячеслав Шмаков, борттехник техник-лейтенант Федор Чуваев и бортовой радист старший сержант Георгий Подшивалов. Испытательную бригаду возглавлял опытный ведущий инженер инженер-майор Кузьмин. Это были грамотные, старательные, влюбленные в авиацию и испытания люди. Старался и я. Было приятно слышать, как однажды борттехник Чуваев, глядя на то, как я работаю штурвалом, сказал:
- Летчики-фронтовики и летчики-испытатели сродни друг другу. Хватка в полетах одна.
- Поэтому, Федя, нам не назначили второго летчика, - дополнил его Шмаков, который тоже был фронтовиком.
