Дима Федоров

Отдыхай с Гусом Хиддинком:

четыре анекдотичные футболяшки

Памяти любимой Олечки – доброго Енотика

Футбольная сказочка

…с высоты

Мне виделась Москва, что муравейник;

Внизу народ на площади кипел

И на меня указывал со смехом.

И стыдно мне и страшно становилось…

– А тренером должен быть Леонардо!

– Какой еще Леонардо?

– Какой-какой! Да Винчи.

– Волк, при чем тут да Винчи? Он же иностранец!

– Ну и что. В том-то и фишка… Понимаешь, Сохатый, у обычной же сборной России был Хиддинк. Это как-то естественно, что русскими должен руководить иностранный тренер.

– Ты, Волк, чё, с головой разругался? Да с нами никто разговаривать не станет, если мы твоего Леонардо предложим главным. И потом Кремль… То-се, пятое-десятое.

– Наоборот, надо мыслить глобально! В Европе проект будет иметь бешеный успех как раз с Леонардо. Сами по себе кому мы интересны. И к тому же – «Код да Винчи». Его все читали. У нас на него мода. Леонардо – в кассу!

– Вспомнил! Это лет пять-шесть назад было. Про твой «код» все забыли давно. Ни фига, не прокатит. Не спорь, Волк, точно тебе говорю: как только заикнешься про да Винчи, так мы повсеместно окажемся в жопе. В этом проекте – только наши. Понимаешь, русские гении против звезд мира. Должно быть пафосно!

– Пусть тогда они сами состав формируют, если ты говоришь, что у них могут быть возражения. Их деньги – пусть и команду создают. Мы им предложим чистый креатив.

– Да нет, им сразу надо готовый проект подавать. Весь! Полностью. Чтобы у них в голове все в пазы моментально встало. Чтобы рука потянулась к чековой книжке. Ну и конечно, из Администрации президента им тоже позвонят.

– Нет, Сохатый, скажу тебе, все это жуткая авантюра. Неужели ты веришь в то, что они смогут виртуально сыграть в футбол, с классной картинкой High definition, и весь мир будет смотреть нашу трансляцию?

– Волк, верь мне, через три месяца ты будешь кататься на яхте – на собственной яхте – и не по Химкинскому водохранилищу, а по Атлантическому океану. И в зубах у тебя будет сигара за сто баксов. Только слушай меня и не тащи в команду всякий сброд.

– Нашел сброд… Хороший сброд! Это Леонардо – сброд?

Соха, Волк и Берлога придумали MAGIC. Точнее, придумал один Берлога. Точнее, он не Берлога, а Берлянд. Берлога – это прозвище. А Сохатый – это Сохаев, Волк – Волконский. Так вот, Берлога придумал… Но он не придумал, как MAGIC использовать. Он вообще на вид такой, что, кажется, муха ему в рот залетит, а он не придумает, как ее оттуда вызволить. А муха залетит, потому что у него открытый рот. Почти всегда… И еще потому, что очень жарко. И мух много. И вот в эту жару надо сидеть в офисе, проливать пот на воротник рубашки от Lagerfeld и ворошить бедную русскую культуру.

– Ни фига себе, бедная. Да ты мне должен на два состава с запасными сразу без запинки фамилий надиктовать. У тебя же два высших образования, Волк, ну ты что!

– Да я тебе и три состава назову, но для внутреннего пользования. Нам же надо матч в Европу продать, в Америку. Поэтому нужны стопроцентные кандидаты.

– Может, со сборной мира начнем?

– Нет, начинать надо со сложного. А со сборной мира все просто – взять из каждой страны по игроку, чтобы максимальное представительство иметь и во все эти страны впарить матч. Восемнадцать игроков плюс тренер. Чистый маркетинг! Минимум двадцать стран купят у нас телеправа. Если хорошенько раскрутить, то вот уже несколько миллионов.

– Согласен! Убедил, – умиротворенно закурил Сохатый, – поехали по нашим колхозникам.

– Толстой. Не обсуждается.

Сохаев молча кивнул и начал изводить чистый листок каракулями.

– По позициям потом расставим? – уточнил Волк.

– Нет, в MAGIC сами тренеры их раскидают.

– Так кого назначим тренерами?

Сохаев отмахнулся: потом-потом.

– Ладно, давай по игрокам. Достоевский, Пушкин, Гоголь…

– Хватит писателей. Кого-нибудь еще – ученых придумай…

– Ученых? Ученых… Хм…

– Что, нет великих ученых? – Сохатый обиделся за всю русскую науку.

– Да есть, конечно, есть, – засмущался своей забывчивости Волк. – Ну, скажем, вот… М-м-м… Да, как же я забыл-то его! Попов – изобретатель радио.

– Сойдет, – одобрил Сохатый. – Я радио очень даже, радио – это круто.

– Менделеев, – поймал кураж Волк.

– Таблицу сочинил – для школы. Помню-помню, – обрадовался Сохатый.

– Кого-то еще забыл… Из таких, великих-великих… Вот проклятие, – растерялся Волк.

– Вспоминай, чем мы гордимся. Балетом, космосом. Оттуда кого-нибудь.

– Космос… О! Королев.

– Я про него по телику недавно документальный фильм смотрел – не пойдет!

– Почему не пойдет? – испугался Волк.

– Потому что он в лагерях сидел.

– Ну и что? Все сидели.

– Все сидели, да не все выжили. Это же совсем недавно было.

– Недавно, да. Так в чем проблема?

– А в том, что лучше брать тех, кто давно жил. Возьмешь Королева, а потом в последний момент, перед самым матчем выяснится, что он ссученный. Какой-нибудь журналюга выудит, что Королев стукач, то-се, пятое-десятое. И сразу удар по имиджу. В Европе напрягутся – они там всего, что связано с Лубянкой, боятся.

– Хорошо, шут с ним, с Королевым. Давай Гагарина возьмем.

– Гагарин… Так, Гагарин, – задумался Сохатый. – Тоже не очень. Он ведь после полета на Луну сказал, что Бога в космосе не видел. А с Богом сейчас, знаешь, не шутят… того… опасно. Начнутся протесты общественности. Патриарх напряжется и не благословит.

– А зачем тебе патриарх?

– Мне нужно, чтобы патриарх побрызгал MAGIC святой водой. Или кого-нибудь от себя прислал. Иначе в Администрации президента со мной разговаривать не станут. Нынче с этим строго.

– Тебе не угодишь. Тогда Циолковский!

– Он на звезды еще до революции глядел? Класс! Циолковский прокатит. Теперь из балета кого-нибудь тащи. «Лебединое озеро» кто придумал?

– Чайковский.

Сохаев мгновенно предоставил Петру Ильичу местечко в заявке.

– А что он педераст, тебя не смущает? – подстраховался Волк.

– Нет, наоборот, теперь быть пидором модно. Престижно! Пидоры вообще-то к футболу не так чтобы очень. А тут наверняка посмотрят трансляцию. За своего поболеют. Чайковский должен быть не просто в составе, а в стартовом составе.

– Ты же сказал, что это тренер решит.

– Надо, чтобы тренер сделал правильный выбор, – многозначительно выпучил глаза Сохатый.

– А разве на MAGIC можно как-то влиять? – Волк от замешательства перешел на полулегальный шепот. – Ты же говорил, что после загрузки исходных данных он будет только воссоздавать реальность, отталкиваясь от общих задач, сформулированных симулятору.

– Ну да, – засмущался Сохатый, – но если там по мелочи, то-се, пятое-десятое, нужно как-то продавить… Совсем по мелочи… Это же возможно, Берлога? Отвечай!

Берлога задумался, захлопнул пасть, осмыслил, что к нему обращаются, снова открыл рот, подумал и резюмировал:

– Попробуем. Если надо, сделаем.

– Надо-надо, – скороговоркой остановил его Сохатый.

И Берлога снова открыл рот – расслабился человек.

– Про Ломоносова забыли, – встрепенулся Волк.

– Ломоносов в порядке, – подтвердил Сохатый, – у него с физикой проблем никаких. Оттопал человек от Холмогор до Москвы. Ты попробуй Кержакова заставь столько пройти. Да он сдохнет где-нибудь под Тамбовом.

– Бог с ним, с Кержаковым. Ты мне вот что скажи: Ломоносов в тонусе, а остальные гении, думаешь, смогут бегать, играть в футбол? Они же ничего тяжелее ручки за всю жизнь не держали.

– Держали-держали, собственный болт держали. Болт тяжелее ручки, – скабрезничал Сохатый.

– Кстати, про болт[1]. Шостаковича допиши. Композитор, – на всякий случай уточнил Волк.

– Вписал.

– Так как они все-таки будут играть? – волновался Волк. – Ты уверен, что программа сможет так радикально изменить их физиологию?

– Конечно, сможет. Я же тебе говорил: они будут взяты в оптимальном возрасте. Все в тридцать лет. Мышцы у них будут разработаны так, будто они занимались футболом с шести лет. При этом особенности их психофизической структуры, – повторял Сохатый с чужого языка, – полностью сохранятся. Берлога, ну-ка, подтверди!

– Попробуем, должно получиться, – затосковал Берлога. – MAGIC нужна серьезная проверка. Вот и проверим…

– Вот и проверим, – обрадовался Сохатый. – Так на ком мы остановились?

– На композиторах. Римский-Корсаков сойдет?

– Во, круто. Звучит благородно и по-западному. Для иностранцев как свой.

Волк тактично промолчал. С Сохаевым вообще нужно вести себя тактично. А то засмеешься и обидишь славного парня. Белобрысого такого… Белобрысые все ранимые. Он увлеченно заполнял листок и даже как будто помогал себе языком, осторожно вывалив его кончик на пухлую нижнюю губу. В уютном детстве он точно так же писал свой первый диктант, и каракули были такими же ломкими, угластыми и непослушными. Первая учительница аккуратно выводила гармоничные «тройки» под его писаниной и не могла вообразить, что Сохаев через двадцать лет дорисует к ним семь нулей и захочет получить эту цифру в долларовом эквиваленте за организацию виртуального матча века в ознаменование 150-летия освобождения России от крепостного права.

– Минимум тридцатка. – Сохатый убедительно распахивал свои голубые глаза. – Ми-ни-мум!

– Сохатый, нас посадят, – смеялся Волк. – Мы торгуем воздухом.

– Мы торгуем воздухом азарта, понтов и политических амбиций, – уверял Сохатый. – Это будет самый зыкинский проект. Но без тебя мы никуда не двинемся. Понимаешь, ты должен производить впечатление – у тебя есть лоск, манеры, то-се, пятое-десятое. Ты выглядишь аристократом – не жулик. Твоя задача не разводить, а непринужденно убедить. Разводить буду я. А сейчас ты вместо того, чтобы вселять уверенность в спонсоров, сомневаешься сам. Олигархи – они как животные. Носом чуют слабость. А слабый для них не человек. Сожрут! Мы их должны съесть, а не они нас! У нас самый крутой матч, самая клевая идея. Нет ничего, что могло бы нам помешать. Только одно – неуверенность…