Синяя дорога

Евгений Брандис

СЛОВО ФАНТАСТИКЕ

Ни для кого не секрет, что книги с заманчивым грифом «фантастика» пользуются исключительным спросом. Новинки переходят из рук в руки, в библиотеках их выдают по записи. Не простаивают на полках и сочинения классиков. Жюль Верн и Уэллс, Беляев и Ефремов — «свои по сердцу» миллионам читателей.

В последние десятилетия фантастика стала особенно заметным явлением культуры — проникла во все литературные жанры и во все виды искусств, включая театр, кино, телевидение, живопись. Показательно и возникновение за каких-нибудь два-три года во многих городах страны, от Балтики до Тихого океана, молодежных клубов любителей фантастики (КЛФ), а также ее практическое использование в изобретательских школах на занятиях по развитию творческого воображения и теории решения изобретательских задач. Примеры нестандартного мышления, неожиданных сюжетных находок, извлеченные из фантастических книг, приносят прямую экономическую отдачу, по отзывам методистов, настолько ощутимую, что ее трудно выразить в денежном исчислении. Однако мы будем говорить о фантастике как о неотъемлемой части художественной прозы, включающей любые произведения, в которые вводятся небывалые, необычайные и даже вовсе невозможные события.

Фантастика — разнородна и многолика. Ее корни уходят во тьму веков, теряются в мифах и сказках. На длительном пути развития она вобрала в себя все: наивные представления о силах природы и сказочные «прототипы гипотез» — изначальное свойство человеческого ума «заглядывать далеко впереди факта» (М. Горький); утопические начертания идеального общества и научные социальные прогнозы; допущения предста-вимых возможностей и самые невероятные предпосылки для затейливых «умственных опытов». Именно в народной волшебной сказке, оказавшейся для фантастики животворным источником, претворялись вековечные мечты о торжестве справедливости и преодолении «запретов» природы. Ковер-самолет, сапоги-скороходы, скатерть-самобранка, говорящее зеркальце, молодильные яблоки — чудесные предметы и волшебные превращения — помогают выполнить невозможное. Человек с их помощью обретает возможность летать, видеть и слышать на большом расстоянии, сохранять молодость, побеждать смерть, властвовать над пространством и временем.

По мере зарождения и развития знаний сказочные «прототипы гипотез» представали в новом обличье, как «смелые задания науке и технике» (К. Федин). На смену кудесникам приходят ученые. Вместо чародейства и волшебства действуют материальные силы, сотворенные разумом.

В современной фантастике — кибернетика и генетика, машина времени или нультранспортация, не говоря уже о звездолетах разных систем, запросто обгоняющих скорость света.

Великие изобретения и открытия, в зависимости от того, в чьи руки они попадают и как используются, могут служить добру или злу. Глобальность происходящих в мире процессов притягивает мысли писателей к судьбам рода людского. Научная фантастика, и в этом ее заслуга, укрупнила масштабы видения. Помогла нам почувствовать себя землянами, отвечающими за нашу планету, за весь человеческий род как единственный в Солнечной системе, а может — кто знает? — и в значительной части Галактики уникальный очаг разума, который мы, люди, обязаны сохранить на вечные времена.

Перед нависшей над народами мира угрозой ядерной войны раздвинулись горизонты восприятия всего происходящего на Земле. Естественно, что в этих условиях тема сохранения мира и жизни стала в фантастике ведущей.

Исследуя насущные вопросы нашего времени, научная фантастика все больше сближается с главным потоком литературы. Не так-то просто провести границы между научной и ненаучной фантастикой. Научная фантастика на одном из своих полюсов незаметно переходит в сказку, на другом смыкается с реалистической прозой. Блестящие образцы владения фантастикой, освоенные задолго до нашего времени, мы находим в творениях мировой классики, вроде «Гаргантюа и Пантагрюэля» Рабле или «Путешествий Гулливера» Свифта, вроде «Носа» Гоголя или «Истории одного города» Салтыкова-Щедрина.

Сама природа фантастического творчества предполагает особые фантастические приемы. Реальные жизненные явления, преломленные как бы в изогнутых зеркалах, выглядят либо непомерно преувеличенными, либо смехотворно искаженными. Воображаемая переделка свойств и возможностей того, что наблюдается в действительной жизни, сатирическая заостренность образов или, наоборот, показ желаемого в совершенном, развитом состоянии достигаются посредством художественных условностей, общих для разных видов фантастики (гипербола, гротеск, символика и других). Об этом хорошо сказал писатель Д. Гранин: «Повествование, построенное на фантастическом сюжете, на элементах фантастики, обладает огромной емкостью. Оно позволяет выразить сложности современной жизни по-новому, метафорично, неожиданно».

С такого рода художественными приемами мы встретимся и в этом сборнике, где условная, метафорическая фантастика представлена наряду с произведениями, типичными для современной НФ.

«Давно уже никто не спорит, — пишут на страницах «Правды» Аркадий и Борис Стругацкие, — что именно фантастика способна в художественной форме поднимать и анализировать проблемы, столь характерные и жизненно важные в нашу беспокойную эпоху НТР. Современный человек и его роль в бурном росте науки и техники, современный человек и перспективы и опасности генной инженерии, современный человек и предотвращение угрозы ядерной катастрофы, современный человек и вариантность будущего, — пожалуй, только фантастике под силу художественное осмысление проблем такого рода на базе научного марксистско-ленинского мировоззрения».

Сегодня география советской фантастики необычайно расширилась, охватив индустриальные и научные центры Сибири и Урала, союзные и автономные республики, где фантасты пишут на своих национальных языках либо по-русски. Формирование и развитие в ускоренном темпе фантастической литературы народов СССР — явление закономерное и в высшей степени примечательное. Ленинград с первых лет советской власти был и остается поныне крупнейшим центром научной фантастики. Здесь жили и работали ее первые классики — А. Толстой и А. Беляев. Здесь была написана одна из первых в нашей стране коммунистических утопий — «Страна счастливых» Я. Ларри (1931 г.).

16 марта 1984 года исполняется 100 лет со дня рождения А. Беляева. Для сборника «Синяя дорога» дочь писателя Светлана Беляева написала воспоминания об отце. Свидетельница последних лет его жизни, проведенных под Ленинградом в Пушкине (до 1937 г. Детское Село), Светлана Александровна запомнила много интересных эпизодов и биографических фактов из рассказов отца о его детстве и годах учения. В очерке рисуется образ человека, наделенного пылким воображением и неиссякаемым юмором.

Начало новейшего периода в истории советской фантастики совпало со всемирно-историческим событием — запуском в СССР в 1957 году первого искусственного спутника. В том же году появилась «Туманность Андромеды» Ивана Ефремова — знаменитый социально-философский роман о претворении коммунистических идеалов человечеством объединенной Земли.

С той поры за четверть века накопился изрядный фонд во всех отношениях достойных произведений, переведенных на многие языки. Теперь мы вправе говорить о международном авторитете и растущем влиянии советской научной фантастики.

Из группы молодых писателей, начавших свой путь в фантастике на рубеже 50—60-х годов, читатели сразу же приметили талантливых братьев Стругацких, чьи книги ныне так популярны, что получили признание во всем мире. За два с половиной десятилетия совместной творческой деятельности братья-соавторы опубликовали более 20 повестей и были неоднократно отмечены международными премиями. В 1980 году они первыми получили литературный приз «Аэлита», учрежденный Союзом писателей РСФСР и журналом «Уральский следопыт» за лучшее фантастическое произведение года. Премирована повесть «Жук в Муравейнике», одна из многотомного, далеко еще не завершенного цикла о людях XXII века.

Свое отношение к фантастической прозе Стругацкие выразили сжатой формулой: «Фантастика — литература». Полемическим заголовком статьи, опубликованной в сборнике «О литературе для детей» в 1 965 году, они хотели сказать, что кроме своеобразных художественных приемов, оправдывающих введение элемента необычайного, эта отрасль творчества подчиняется общелитературным законам, выдвигающим в центр повествования человека. Произведение тускнеет и вянет, когда читатель перестает сопереживать, когда герой выполняет лишь служебную функцию, как выразитель идей автора. «Мы стремимся не столько отграничить фантастику от всей литературы, сколько, найдя ее специфические черты, слить с общим потоком прозы».

Вот уже более десяти лет в стенах ленинградской писательской организации создан и успешно действует постоянный семинар фантастической прозы, которым бессменно руководит Борис Стругацкий, отрабатывая вместе со своими «семинаристами» и рекомендуя к печати наиболее удачные вещи.