Виктория Николаевна Абзалова

Убить дракона

Владислав Тирол Богатенко

УБИТЬ ДРАКОНА

Я неторопливо шел по рынку, – и хотя он просто кишел самым разнообразным людом, передо мной и вокруг само собой образовывалось свободное пространство. Я шел, раздумывая, что могло привести меня сюда, когда увидел нужную лавку торговца, всю увешанную тканями.

Спросите, что в этом такого? Это же рынок, – где ей и быть, как не здесь?

А вот и нет, не все так просто по эту сторону перевала Кельдерг!

Я приблизился, и тощий старик в желтом халате и огромном тюрбане рассыпался в раболепных поклонах, которым противоречило хитрое выражение маленьких глазок.

То, что мне требовалось, я увидел сразу. Ткань казалась плотной, но была прозрачна и текуча как утренняя дымка. Она была очень густого цвета и из-за зеленых, красных, белых и желтых искр на этом темном фоне казалась полем заросшим ирисами… Если смотреть на него с высоты полета.

Именно то, что я искал.

Я внимал переливам цвета, пока торговец рассыпался в приветствиях:

– Приветствую тебя, о могучийший из мудрых и мудрейший из могучих, да пребудет с тобой благословление Земли и Неба!

– Сегодня во сне я видел девушку. Ее кожа нежна и светла, как молоко, ее волосы цвета бледного золота, а глаза, как цветущие ирисы. Ей ровно 19 зим. Если ты доставишь ее, я заплачу не торгуясь.

– О, величайший, лишь твоя щедрость может соперничать с твоей милостью! – продолжал кланяться торговец, делая знаки слугам, и по прежнему стараясь не смотреть мне в глаза.

Через короткое мгновение ковер, завешивающий внутреннюю часть лавки, сдвинулся, являя взгляду девушку. Она казалась сонной, а глаза, точно такого цвета как я и сказал, были пусты – ее одурманили липью. Фигурка, искусно задрапированная лиловым газом, казалось тоненькой, но вполне женственной. Я повернул ее головку к себе что бы рассмотреть получше, и кивнул.

– Это она. Не окуривай ее больше, в этом нет нужды. И эту ткань я тоже беру. Всю, – я ткнул когтем в туманные ирисы.

Устремленные на меня глаза девушки прояснялись. Вот в них появилось понимание, потом страх… а потом они успокоились и улеглись, как волны под маслом…

Теперь она придет, даже если ее освободить.

Я отпустил ее голову, и ушел, не интересуясь больше ни торговцем, ни его лавкой.

Я потянулся и выругался – прямо надо мной на узком скалистом выступе сидел дракон.

Черт бы его побрал! И как давно он там сидит?! – лихорадочно пытался сообразить я.

Хотя, судя по тому, как он одет, это не местный лорд, а молодой дракон, либо не имеющий своих угодий, либо путешествующий в поисках битвы или самки.

Стараясь не скрипеть зубами, я встал и поклонился ему по воинскому уставу: поклоном младшего старшему и слабейшего сильному. Дракон не ответил, продолжая сидеть, где и сидел.

Подождав, я разозлился и сел обратно. Чертовы ящерицы! Усилием воли я попытался успокоиться, – не хватало только сцепиться с первым же встречным драконом из-за такой ерунды! У меня есть цель, а больше нет ничего! И драконов нет…

Дракон – не разгибаясь, с места, с высоты в два человеческих роста – спрыгнул, мягко и пружинисто приземлившись аккуратно напротив меня, и уселся, по-прежнему не произнеся ни слова. Я рассматривал его, не поднимая головы, что бы ненароком не встретится глазами. На нем были высокие сапоги, кожаные штаны, и плащ из меха горного льва. На груди болталось ожерелье из разнообразных клыков, а наручи, охватывающие запястья, были кажется из кожи варанканской королевской змеи.

Проклятье! Охотник их Диких земель! Повезло как утопленнику! Лорды, жившие в цивилизованных местах, терпимо относились к людям поскольку, те были им очень даже полезны, а этому может взбрести в голову все, что угодно!

О чем думает дракон, в хорошем он настроении или дурном – впрочем, не известно, что лучше! – сказать было не возможно: ящерица, она ящерица и есть, даже если и оборотень. Вообще-то, хотя драконы редко принимали свой настоящий облик, их легко было узнать в любой толпе и любой одежде: они совершенно иначе двигались, одновременно напоминая стремительно струящихся по земле змей и создавая впечатление тяжеловесной мощи. Но главным отличием были лица – лишенные всякого выражения, как и глаза – ни одна мысль, ни одна эмоция не находила в них отражения, даже, когда дракон улыбался…

Хотя кто может похвастаться, что видел улыбку дракона?

Вот и этот тоже. Непонятно интересует ли его вообще одиноко сидящий у костра человек, или он в данный момент обдумывает, как лучше вырезать ему сердце.

Зачем? А просто так, что бы скучно не было!

– Как тебя зовут, человек?

Кажется, мне повезло – этому просто любопытно.

– Тайрен.

– Просто Тайрен?

– Просто Тайрен.

– Ты идешь в Миркаль, Тайрен?

А куда еще можно идти через перевал Кельдерг?!

– Да, лорд.

Я ему польстил. Дикие земли потому и дикие, что в этих непролазных лесах лишь мелкие деревушки по берегам рек. Города аларов, древлян – южнее и к западу, угоры – дальше к северу у Янтарного моря. Так что даже если угодья у него есть, и большие, – до богатства миркальского лорда или даже нашего Пифона – ему далеко!

Только лесть на драконов не действует. Хотя, попробуй не сказать – самое меньшее язык вырвут: что бы не забывали об уважении!

– Зачем?

Тебе какое дело?!

– Я ищу сестру.

– Через Кельдерг? Ты либо отчаян, либо глуп, Тайрен, – что одно и тоже! – заключил дракон, – Но это интересно.

Я расслабил плечи, незаметно выдыхая: пронесло!

– Я пойду с тобой.

Твою мать!!! Да, да – ящерица ты поганая, твою! И какое мне дело, что ты скорее всего ее не знаешь! Кажется, ему приспичило посмотреть, как его собратья будут делать из меня пугало для особо нахальных, рискнувших влезть напролом в их владения.

Утром я имел наглость проснуться вторым – и последним. Дракон уже заваривал на костре нечто, что отчетливо тянуло мятой, мелиссой и жасмином… Хм!

Судя по тому, что лицо его еще не успело застыть окончательно, дракон был действительно молод, – так же как выглядел. Наверно одних лет со мной, то есть четверть века. Мало кто из них успевает в таком возрасте закрепиться в своих угодьях и этот, видно присматривает себе территорию – по изобильнее, с самками получше, владельцем послабее…

Волосы у него были черные и довольно короткие, а лоб охватывал прихотливо сплетенный кожаный ремешок. Черты бесстрастного лица были резкими и острыми, как у них всех. На смуглой коже – груди и плечах нечетко проступал темный рисунок крупной чешуи, похожий на татуировку варварских кланов из пустыни на юге Стирса…

Только это была отнюдь не татуировка.

Судя по шрамам, оставленным не клыками и когтями – он уже выиграл несколько схваток…

Почему я уверен, что выиграл? Да потому что проигравший дракон – мертвый дракон!

И слава всем Богам: тайным и явным – только поэтому их еще не расплодилось на нашу голову…

– Лорд дракон… – я поднялся и поклонился.

– Винд, – собственное имя он произнес так же безразлично, как и все остальное, никак не отреагировав на учтивость.

– Лорд Винд, – послушно поправился я, напоминая себе об осторожности, – Когда мы тронемся и какой тропой?

Через Кельдерг вели две тропы: одна – чрезвычайно удобная, которую часто использовали контрабандисты, пираты и просто рискованные караванщики – проще было оставить дань драконам, чем рваться сквозь все кордоны. Вторая – смертоубийство… головоломный лабиринт среди скал…

– Это твоя дорога, Тайрен. Тебе решать.

Другого я и не ожидал.

– Тогда мы идем через Ацис…

Романтичное название, в честь погибшей там когда-то девушки. Романтичный герой, спешащий на помощь сестре…

Я – не герой!!! Какого черта он согласился?!

Глупый вопрос – он же дракон!

Как я и предполагал, дорога превратилась в сущее мучение. С Виндом мы шли наравне, что мне, признаться льстило – уж сколько о них небылиц рассказывают, а вот поди ж ты! Если б только он еще и молчал, – то я был бы совсем счастлив попутчику. Нет, нельзя сказать, что Винд болтал без умолку, но его замечания, полные самоуверенности и самодовольства потихоньку подтачивали мое терпение.

И вечером случилось неизбежное. Сидя на корточках у костра и бросая в кипяток свои травы, дракон невыразительно поинтересовался:

– Почему ты все-таки идешь через Кельдерг, Тайрен? – казалось, это интересует его примерно так же, как особенности мумифицирования священных кошек Кеми.

Такая холодная бесцеремонность, свойственная им всем, меня просто взбесила: какая тебе разница? Но я постарался сдержаться.

Почему? Во-первых, я не мог позволить себе потратить и медного гроша, а не то что оплачивать проезд на галере от Аксарты до Миркаля, а во-вторых:

– Так быстрее.

– Ты торопишься?

– Да.

– Если ты погибнешь, быстрее не будет.

– Вы так уверены, что я не пройду Кельдерг?

– А ты уверен, что пройдешь?

– Иначе б не шел, – сухо отозвался я, все эти драконьи подколки меня уже достали,

– Меня не так-то просто убить.

Винд смерил меня оценивающим взглядом и предложил:

– Попробуем?

Черт!!! Надо же так попасться!

Не помню, упоминал ли я, но я солдат, – а это немного другая выучка, чем у убийцы, профи-одиночки. Тем более, что дракон